Любят тихо, громко только предают. Yuliia Panchenko

все – забылось, отошло куда-то на периферию. Женственное начало взяло над Таей полный контроль. Святослав поселился в открытой, доверчивой девичьей душе: его внутренняя сила, мужественность, магнетизм, так и сочились сквозь поры, и Тая вдыхала, впитывала, пуская его все глубже внутрь, и влюбленность прорастала на плодородной почве ласк и заботы.

      Идиллия длилась два месяца.

      Ровно до удара электрическим шокером в шею.

      В тот день Тая вышла на работу в особенно приподнятом настроении – даже напарник заметил улыбку и милые ямочки на щеках. Оттаял слегка и принялся виновато посапывать в перерывах между брошенными вскользь репликами. Ехали по привычному для рабочих будней маршруту – заправили несколько банкоматов, забрали из хранилища наличные, чтобы переправить в главный филиал банка. И почти удалось.

      Напарник вышел из машины, вернулся через несколько минут с полотняным мешком, Тая привычно отомкнула задние двери фургона, но не дождалась нескольких ответных хлопков по кузову. Собралась выйти из машины – проверить, что случилось. Даже отомкнула дверцу, и в этот самый миг рядом что-то зажужжало, ужалило в шею чуть ниже уха, и Тая почувствовала, как выгибается дугой тело, как немеют конечности. Все случившееся заняло не больше мгновения, но темнота наливалась чернотой пугающе медленно – сознание угасало постепенно, и Тая успела заметить дурацкую пластиковую маску на лице грабителя, спортивную сумку у него на плече, и услышала, как укладывают безвольное тело охранника на соседнее сидение. Дальше темнота укрыла пустым пологом: ни звука, ни шороха.

      Очнулась Тая в карете скорой. Жутко хотелось пить: во рту было так сухо, что оказалось больно глотать: трещало что-то в гортани, будто песок в связках поскрипывал.

      Они с напарником лежали на соседних носилках.

      – Ты как? – хрипло спросила Тая, не узнавая собственного голоса.

      – Живой, а ты?

      – И я, – закрыв лицо ладонями, ответила девушка.

      – Как котят, мать его, – прошептал коллега и зло цыкнул.

      Позже был допрос, старательно скрываемый гнев начальства, злорадный шепоток в спину от коллег: мол, доигралась в крутую и всемогущую, но это все прошло сквозь Таю, не задев. Внутри зрело нехорошее, дурное предчувствие еще большей беды: близкой-близкой. Иррациональное чувство, казалось бы беспочвенное. Но очень скоро Тая забыла о странной способности предчувствовать – потому что сбылось. Навалилось бетонной плитой.

      Святослав вдруг исчез из ее жизни.

      Его номер больше не действовал, и в трубку механическим голосом вещалось, что абонент недоступен. Домашнего адреса, места работы Тая не знала – да и никакой информации не знала, следовало признать. Возлюбленный оказался миражом, выдуманным персонажем. Словно нафантазировала его, нарисовала яркими красками, а они вдруг возьми да испарись с холста – ни мазка не осталось, ни наброска.

      И совершенно ясно стало – неспроста. Не была Тая дурой, как бы ни хотела ею оказаться: пазл, наконец, сложился. Последний