Странствия Света. Иван Пустельга

живёт всецело в настоящем мгновении, в неускользающем Сейчас.

      Потому не удивительно, что он мог назвать поездку к будущей невесте долгой дорогой на каторгу. Однако судьбе, которая во все времена питала страсть к чудакам, – судьбе было угодно странным образом удовлетворить его нежелание ехать навстречу леди Кэверн, дабы окончить свой век в окружении заботливых родственников, благодатного безделья и очаровательной жены. Видно, судьба – известная любительница иронии – была искренне заинтересована в таком достойном оппоненте, как Невейн Камрин, младший принц королевства Арнион. Может быть, она даже сделала ставки на то, что сможет удивить вышеназванного молодого человека или же сама пребывала в томительном неведении по поводу того, как он выпутается из такой шутки.

      Тот момент, когда, наверное, следовало начать смеяться, обозначил тупой звук вонзившейся в дверцу кареты стрелы. Она попала туда по той банальной причине, что Невейн беззаботно распахнул окно, представляя из себя такую мишень, которая так и просит стрелы, болта или даже ядра; а не попала она в цель по вине ветра, что качнул ветку, роковым образом отклонившую летящую стрелу. Она с шипением и гулким стуком, в которых как будто сквозила неистовая злоба и разочарование, вонзилась в самый край оконного проёма, раскроив древесину. В разные стороны смотрели занозы и щепки, как раскрывшиеся лепестки цветка.

      – Тупая бездарность! – послышалось из кустов, откуда вылетела стрела. – За что я тебе плачу? Чтобы ты промахивался?

      – Виноват, господин Нортингейл. Сейчас ещё раз…

      – Идиот! Теперь он знает, кто хочет его убить. Ты бы ещё громче прокричал моё имя, чтобы и сам король за десять вёрст узнал, в чём тут дело!

      Послышался харкающий звук, за которым последовал исполненный чувства плевок.

      – Простите, сэр! Не расстраивайтесь так сильно. Всё равно вас бы сразу заподозрили! Вы единственный, кому невыгодна свадьба принца, а точнее – пакт с Северным Королевством. Было ещё двое с подобными убеждениями, но один из них, торговец с островами, благополучно и чрезвычайно эффективно съеден аборигенами одного из островов (он-де не знал, что у них главная валюта – это черепа врагов, не поддающиеся конвертации ни в золото, ни в драгоценные камни, ибо голова ничем другим не измерима). Эта новость ещё не успела дойти до наших широт (почтовый корабль затонул, а его экипаж теперь в казне какого-то туземного вождя) и обрадовать его наследничков. Другой же – барон, метивший в министры, но его скрутила множественная подагра и теперь минута покоя для него превыше всех богатств. К тому же принц ещё не ускользнул из наших лапок, так что не стоить печалиться раньше, чем мы потерпим неудачу, сэр.

      Однако столь тщательный и красочный анализ событий не убедил другую сторону диалога.

      – Воистину, – воскликнул звучный поставленный голос, до этого выражавший негодование. – Правду говорит пословица: глупость отлична тем, что способна погубить не только доброе начинание, но даже