Ангелочек. Мари-Бернадетт Дюпюи

так называть это спокойное место, где на полках стояли красивые фарфоровые сосуды, расписанные цветочным орнаментом в голубых и соломенно-желтых тонах. В детстве Анжелина восхищалась этим святилищем, где всегда царили порядок и тишина.

      «Если я куплю только мяту, брат Эд может заподозрить неладное, – думала Анжелина, обходя лужу возле фонтана. – Я куплю еще тимьян, который он собирает в горах, и шалфей».

      Она поздоровалась с мамашей Гертрудой, старой вдовой, сгорбившейся чуть не до земли и с трудом передвигавшейся, опираясь на палку из самшита.

      – Здравствуй, моя маленькая Анжелина! Какая ты бледная! – заметила мамаша Гертруда.

      – А я никогда не была смуглой! – смеясь, возразила Анжелина.

      – О да, это правда, – согласилась вдова. – Скажи отцу, что мне надо починить ботинки. Нет, не мои… Мне же приходится заботиться о прохвосте племяннике.

      – Конечно, я скажу ему и сама приду за ботинками. Вам не следует подниматься в гору.

      Старая женщина кивнула. Вдруг она подняла свою палку и показала на кого-то позади Анжелины.

      – Осторожно, детка, там собака! Она может вцепиться тебе в горло или повалить меня на землю. Бог ты мой!

      Овчарка подошла к Анжелине, которую, очевидно, уже считала своей хозяйкой. Она остановилась и обнюхала юбку молодой женщины.

      – Но, – воскликнула Анжелина. – как тебе удалось уйти со двора?

      – Это твоя собака? – удивилась Гертруда.

      – Я подобрала ее около Бьера и хочу оставить у себя, если отец согласится.

      – Ты должна привязать собаку, иначе она натворит дел!

      Анжелина с трудом сдержала вздох раздражения. Разговор со вдовой не так-то легко было закончить. Погладив старую женщину по руке, она собралась продолжить путь.

      – Не беспокойтесь, я привяжу ее. До скорого, мамаша Гертруда! Я зайду к вам.

      С этими словами Анжелина быстрым шагом направилась к воротам, которые вели в палисадник отца Эда.

      – А ты, собака, подожди меня здесь! – велела она животному на пороге аптеки. – У тебя грязные лапы, и ты не должна сюда входить. Да, я так хочу!

      Овчарка с симпатией смотрела на молодую женщину своими умными глазами. Анжелина так удивилась, что погладила ее по голове.

      – Как я рада, что ты у меня есть, – ласково сказала она собаке.

      Брат Эд встретил молодую женщину приветливой улыбкой, он симпатизировал ей. Ему было почти восемьдесят лет. Лысый, с худым лицом, он смотрел на мир и людей глазами очарованного ребенка, которые лучились добротой.

      – Моя дорогая Анжелина! – воскликнул старик – Что-то ты редко стала заходить ко мне. Как поживает славный Огюстен? Как он пережил страшное горе, постигшее вас обоих? Я утром и вечером молюсь за твою мать, мое дорогое дитя.

      – Благодарю вас, брат, – ответила Анжелина. – Мне нужны мята, шалфей и тимьян.

      – А что, твои растения замерзли? – удивился