Жемчужина Санкт-Петербурга. Кейт Фeрнивалл

работает.

      – Он большевик?

      Валентина увидела, как у Вари под глазами натянулась кожа.

      – Что вы знаете о большевиках?

      – Он в сегодняшнем марше участвовал?

      Варенька вдруг рассмеялась. Дети удивленно повернулись к ней, как будто услышали какой-то непривычный звук. Но смех не прекращался. Он лился и лился из раскрытого рта, пока на шее женщины не вздулись вены, а по щекам не потекли слезы, но и после этого густой неуправляемый хохот продолжал сотрясать воздух. Варя упала на колени, и вдруг смех оборвался – так же неожиданно, как начался. Она сорвала с головы шарф, освободив короткие вьющиеся каштановые волосы. Валентина застыла на месте от изумления. Катя ахнула. Одна сторона головы женщины была лысой, и по ней проходил широкий белый шрам. Блестящая, точно мокрая, полоса вилась от виска до самого затылка. Женщина смотрела на сестер взглядом, в котором были и жалость, и ненависть.

      – Пять лет назад, у ворот Зимнего, – твердым голосом заговорила она, – когда мы шли с обращением к царю, солдаты накинулись на нас с саблями. Мы никому не хотели зла, но они изрубили нас. Из-за тех смертей вы и весь ваш класс продолжаете существовать по сей день. Только заслуживаете ли вы этого?

      Валентина взяла младенца с колен Кати и положила на кровать.

      – Я думаю, нам пора.

      – Вы! – Продолжая сидеть на полу, женщина указала на Валентину. – Я обещаю вам, что скоро настанет тот день, когда мы придем за вами и такими, как вы, и на этот раз вы не спасетесь. Вы, ленивые богачи! Паразиты! – Она плюнула на пол. – Рабочие добьются справедливости.

      Валентина достала кошелек и высыпала его содержимое на стол. Часть монет попадала на пол, и дети, как мыши, стали юрко ползать вокруг, собирая их.

      – Возьмите. Это за то, что вы помогли. Я благодарна вам. – Она подошла к сидящей на коленях женщине и кончиками пальцев прикоснулась к блестящему шраму, бесцветному, как какое-то живущее под землей существо. На ощупь он был мягким и скользким. – Мне очень жаль, что с вами произошло такое, Варенька.

      – Мне не нужна ваша жалость.

      – Валентина, – произнесла Катя, – она хочет, чтобы мы ушли.

      – Она права. Уходите, пока не вернулся муж. – Варенька обожгла Валентину взглядом. – Мой большевик.

      Громкий удар в дверь заставил всех вздрогнуть. Не успели они опомниться, как раздались еще два удара. Били как будто кувалдой, под этим напором дверь затрещала. Женщина подхватила младенца и прижала к груди так сильно, что девочка заплакала. Валентина услышала, как застучало ее сердце. Она не знала, чего ожидать.

      – Катя, жди здесь.

      – Нет, Валя, не ходи…

      Дверь снова загрохотала. Валентина уверенно вышла в мрачную прихожую и открыла замок на входной двери. Дверь тут же отлетела в сторону. Громадная фигура заслонила проем.

      – Какого черта вы делаете в этой вонючей дыре, Валентина Николаевна?

      Это был Лев Попков.

6

      Аркин был простым