Королева из тени. Ольга Романовская

Армана прищурились, губы плотно сомкнулись.

      – На вашем месте я бы остерегся делать подобные заявления.

      – Почему? Разве?..

      Поднятый палец заставил ее замолкнуть.

      – Хотя бы потому, что между нами колоссальная разница. В этом вы сумели сегодня убедиться. Ваши родители, какого бы происхождения они ни были, заключили брак спустя три с половиной года после вашего рождения.

      Он намеревался подчинить, возвыситься над ней, но у Вильгельмины имелся козырь в рукаве. При лицах ее положения не церемонились, шептались о том, о чем побоялись бы говорить в присутствии более знатных особ. Вильгельмина же слушала и запоминала.

      – Совершенно верно, элаф, – она чуть склонила голову набок и расслабила руки, – я незаконнорожденная. Однако вы не правы, мы похожи.

      – Чем же?

      Арман мгновенно уловил перемену в ее настроении, подобравшись, подался вперед.

      – И вы, и я дети чернокнижников.

      – Маленькая плутовка!

      Вильгельмина полагала, он рассердится, а Арман рассмеялся. Привычно только ртом, глаза оставались холодными как глубины подземных морей. Последовавшая за тем резкая перемена настроения напугала Вильгельмину. Она вжалась в кресло, закрыла лицо руками, когда он внезапно навис над ней и прошипел:

      – Никогда не говори так больше!

      После, как ни в чем не бывало, вернулся на место, раскрыл папку. В ней оказался проект брачного договора.

      – Воды? Вина?

      Лицо Армана излучало безмятежность. Атмосфера в кабинете разрядилась, больше ничего не давило на грудь.

      – Или ты еще слишком мала, чтобы пить? Судя по тому, что я видел, Кристина Августа держит тебя в строгости.

      – Вы видели меня прежде?

      Брови Вильгельмины поползли вверх. Она даже безропотно проглотила переход на фамильярное «ты».

      – Да, в Майене. Не люблю «котов в мешке», особенно если речь о женитьбе. Не стану скрывать, я предпочел бы кого-то постарше, хотя пример моей матери свидетельствует о том, что разница в возрасте счастью не помеха.

      – Счастье – понятие относительное, – несмотря на преподанный урок, Вильгельмина вновь отважилась перечить.

      Она пыталась высчитать, насколько Арман старше нее. На пятнадцать лет, двадцать, двадцать пять? Выглядел он хорошо, пусть и перешагнул порог зрелости. Когда Арман хмурился, на лбу проступали поперечные морщины.

      – Заверяю, моя мать была вполне счастлива. Можешь сама спросить при случае, где ей нравилось больше: во дворце, в статусе «гадкого утенка» или замужем, уважаемой и свободной.

      – Брак исключает свободу, – покачала головой Вильгельмина.

      – Тебе точно семнадцать? – Впервые за время беседы Арман с интересом взглянул на нее. – Но тем проще нам будет. Я предлагаю сделку. Выполнишь мои условия, получишь всю полноту свободы, которая только возможна. Нет… Надеюсь, до этого не дойдет.

      – И все же?

      – Что-то мне подсказывает, ты будешь покладистой девочкой.

      Одарив