Дочь Муссолини. Самая опасная женщина в Европе. Кэролайн Мурхед

сентябре 1915 года Муссолини несмотря на то что ему было уже тридцать два года и для войны он был немного староват, оставил семью и вступил в свой старый берсальерский полк. «Вот за что, – писал он в одной из первых статей, отправленных в Il Popolo d’Italia, – мы сражаемся сегодня в Европе: эта война в то же время великая революция».

      Глава 2. Страна, которой никто не правит и править которой невозможно

      Еще в 1905 году Муссолини неожиданно проявил себя прилежным солдатом. Теперь он попросился на офицерские курсы, но в отличие от брата Арнальдо, его не приняли из-за непредсказуемых политических взглядов. Вместо этого ему предложили вести боевой листок берсальеров в штабе полка, но он отказался – вновь, если верить семейному преданию, – заявив, что он вступил в армию не писать, а воевать. Он вел собственный дневник – в характерном для него живом, сбивчивом стиле – и отправлял его в Милан для публикации в Il Popolo. «Я живу для завтра, – писал он. – Я живу для послезавтра. Борьба, которая ждет нас после окончания войны, будет величественной».

      Итальянская армия рассчитывала легко и уверенно разгромить австрийцев в долине реки Изонцо и дальше быстрым наступлением взять Триест. Война, однако, оказалась вовсе не такой, как обещал Д’Аннунцио – славной и героической, и не такой, какой ее описывал в своих предсказаниях футурист Филиппо Томмазо Маринетти – «единственной гигиеной мира». Она оказалась грязной и смертоносной: линия фронта двигалась то в одну, то в другую сторону, оставляя за собой горы трупов. В общей сложности на Изонцо произошло одиннадцать сражений, престарелый и не способный менять тактику генерал Кадорна отправлял в бой одну за другой волны солдат, каждая из которых под пулеметным огнем неизменно превращалась в кровавое месиво человеческих тел. К концу ноября 1915 года число погибших итальянцев составило 110 тысяч человек. Уделом уцелевших были холод, голод, крысы и блохи.

      В Милане при звуках сирены воздушной тревоги Ракеле, Эдда и Анна прятались в подвале. Однажды в дверь к ним постучали двое полицейских. В небольшом отеле поблизости случился пожар, и вину за него возлагали на синьору Муссолини. Выяснив, что виновницей пожара была Ида Дальзер, к тому же только что родившая мальчика, которого она назвала Бенито Альбино, Ракеле решила действовать. Муссолини к тому времени заболел свирепствовавшим в боевых частях тифом и был отправлен на лечение в госпиталь в городе Чивидале-дель-Фриуле. Взяв с собой Эдду, Ракеле отправилась к нему через военные конвои и минуя многочисленных раненых.

      Ноябрьским днем в три часа пополудни, в маленькой боковой комнатке госпиталя, в присутствии местного мэра и свидетелей, Муссолини и Ракеле заключили брак. С желтыми от тифа глазами, с небритой в течение нескольких дней щетиной и в шерстяном берете на голове, жених был едва в состоянии говорить и мог только шептать. Вся церемония заняла пять минут. Монахиня дала всем присутствующим по куску пирога панеттоне и по стаканчику вина. Эдда,