Дочь Муссолини. Самая опасная женщина в Европе. Кэролайн Мурхед

масс «большевистских» агитаторов. В апреле 1919 года в Милане начались стычки между бастующими социалистами и националистами; редакцию Avanti подожгли, и в пожаре погибли четыре человека. В театре разорвалась бомба, опять-таки было много убитых и раненых. Правительство, опасаясь, что жесткий ответ с его стороны может спровоцировать социалистическую революцию, бездействовало. Восьмилетняя Эдда, проводившая теперь много времени с отцом, была свидетелем множества столкновений; временами она даже помогала раненым.

      В отсутствие Муссолини продажи Il Popolo d’Italia резко упали, и он ринулся на поиски денег и инвесторов. Положение было незавидным: социалисты его презирали, правые игнорировали, умеренные ему не доверяли. Со страниц газеты он предупреждал, что вернувшиеся с фронта одними обещаниями не удовлетворятся. Он заговорил о trincerocrazia, аристократии окопов, выкованном в боях клане людей, которые создадут новую Италию. Отказывать этим людям в признании понесенных ими жертв, говорил он, чревато расколом социальной структуры Италии «на мелкие щепки».

      В апреле 1918 года Ракеле родила второго сына, Бруно. Муссолини, находившийся в это время на сборе средств в Генуе, велел ей придержать роды до его возвращения, так что вернувшись и увидев младенца в люльке, сильно ее отругал. Пару дней он пытался помогать, но скоро Ракеле выгнала его из кухни, обвинив в мотовстве и хаосе. Летом они переехали в большую по размеру и более удобную квартиру на улице Форо Бонапарте, недалеко от Замка Сфорца. Здесь уже была нормальная гостиная и длинные коридоры, по которым Эдда бегала наперегонки с соседскими детьми. Арнальдо, брат Муссолини и теперь его правая рука в Il Popolo d’Italia, нашел себе квартиру поблизости. Возвращающиеся с фронта солдаты привезли с собой испанку, и кормящая грудью Ракеле заболела. У Бруно развилась дифтерия, затем бронхиальная пневмония, и мальчик чуть не умер. У него было красивое лицо, но огромная голова, рос он тощим и слабым.

      Муссолини хорошо понимал то, что никак не могли взять в толк политики в Риме: с наступлением мира Италия окажется кардинально расколота между теми, кто воевал, и теми, кто оставался дома. Именно с учетом этого расслоения он изменил подзаголовок Il Popolo d’Italia: теперь «социалистическая газета» называлась «газетой солдат и рабочих». Настал момент выйти на политическую сцену. 23 марта 1919 года Муссолини выступил на площади Сан-Сеполькро в Милане перед группой сторонников, многие из которых были «ардити» – ветеранами штурмовых отрядов итальянской армии, они носили ножи и дубинки, а под мундирами – черные рубашки. Именно здесь он провозгласил новое движение Fasci Italiani di Combattimento, или Итальянский союз борьбы. Муссолини планировал провести учредительное собрание первых фашистов в зале театра, но людей собралось слишком мало, так что его пришлось перенести в обычную комнату.

      Среди собравшихся – по большей части мужчин, хотя пришли и несколько женщин – были футуристы и националисты, разочарованные социалисты еще довоенного призыва, анархисты