Дочь Муссолини. Самая опасная женщина в Европе. Кэролайн Мурхед

получили приказ ждать 48 часов, в течение которых итальянцы должны были убедиться в полной недееспособности государства, после чего приступить к решительным действиям.

      Когда момент настал, фашистские отряды под названиями типа Satana или Disperatissima («Отчаянные») ринулись в атаку. Несколько дней они беспрепятственно громили отделения политических партий и профсоюзов, захватывали и разграбляли здания, устраивали поджоги, взяли под свой контроль городской и железнодорожный транспорт. Делали они все это открыто, больше не прячась под покровом ночи. На острове Лидо в Венеции они захватили пятизвездочный отель Excelsior, персонал которого бастовал, и к удовольствию постояльцев, итальянских и зарубежных, восстановили там порядок. Через несколько дней, когда погромы были завершены и на улицах установилось какое-то подобие порядка, рабочие-социалисты были разгромлены, а фашисты утвердили себя как охранители закона и порядка, защитившие patria от il pericolo rosso, красной опасности. Фашизм стал сильной патриотической альтернативой коррумпированной и бездеятельной власти либералов, противники их предъявить что бы то ни было в противовес были уже практически не в состоянии.

      Муссолини от прямой связи с насилием разумно дистанцировался. 24 октября, на конференции Фашистской партии, осознавая яростную борьбу за лидерство среди ras, он проявил себя сильнее соперников. Он не был среди них самым ярким, но никогда не отклонялся от выбранной цели и лучше других понимал, чего можно достичь, играя на страхах и устремлениях простых итальянцев. Правительство Факты предложило ему два министерских поста, но он отказался, заявив, что фашисты согласятся не менее, чем на шесть. Еще до окончания конференции он провозгласил под восторженные крики десяти тысяч человек: «Или нам отдают правительство, или мы идем на Рим». Ответом было единодушное: «На Рим! На Рим! На Рим!».

      Кто принял решение перенести борьбу в Рим – Бальбо, пытавшийся впоследствии присвоить себе эту историческую инициативу, или же сам Муссолини, до конца не ясно. Во главе каждой из формирующихся в городе Перуджа четырех колонн был поставлен один из составляющей quadrumviri четверки лидеров: Бальбо; революционный синдикалист Микеле Бланки; увенчанный наградами и обросший роскошной бородой кадровый военный генерал Эмилио Де Боно и лидер туринских фашистов Чезаре Мария де Векки. Они начали комплектовать колонны и на 28 октября наметили начало движения на Рим с разных сторон. Муссолини, усиливая давление, выдвигает ультиматум: теперь он требует назначить себя президентом Совета министров. Факта, со своей стороны, тоже решил, что настало время действовать. Он предложил ввести военное положение и арестовать лидеров фашистов, но для этого ему требовалось согласие короля. Вызванный в столицу король безо всякого желания вернулся в Рим, прервав охоту в загородном поместье Сан-Россоре. Он то ли не доверял ни либеральному государству, ни армии, то ли боялся наступающей анархии, то ли вовсе ощущал угрозу смещения его с престола в пользу