Безумные рубиновые очерки. Мария Клименко

пройтись по свежевымытому полу в истекающих грязью ботинках.

      – Ник Мерри, репортёр, – я помахал своей карточкой, пытаясь понять, кого скрывает эта неприступная крепость. – К Дастину Хоуку, у меня назначена встреча.

      – Не слышал.

      В душу закралась тень подозрения. Я подошёл к стеклу и прижался к нему чуть ли не носом и разглядел в тонированной кабинке знакомое лицо.

      – Гриш, ты опять? – взвыл я. – Каждый раз одно и то же!

      Гриш – ладно сбитый мужчина самого неопределённого возраста. Ему можно было дать как двадцать, так и пятьдесят, смотря с какой стороны разглядывать. Почти идеально круглое лицо заканчивалось такой же идеальной лысиной, отчего голова Гриша приобретала сходство с воздушным шариком. Но главная его особенность – это нос. Большой, такой же круглый, как его физиономия, он виделся даже через тонированное бронестекло, отбрасывал собственную тень и, не удивлюсь, если периодически спрыгивал и отправлялся гулять.

      Видимо, Гриш читал мои мысли, или невыраженные шуточки о его внешности светились у меня на лбу бегущей строкой, потому что каждый раз, когда я встречал Гриша в дежурной будке, он устраивал мне настоящий квест под названием: «Попробуй пройти через турникет». Власть опьяняет, особенно сильно – тех, кто сам долго находится в подчинённых.

      – Не положено, Ник, – ответил Гриш, высовываясь в форточку своей сторожевой будки. – Сам знаешь.

      – Но мне, правда, очень нужно!

      – Раз нужно, зайди за угол и спусти штаны. Только отвернись от дороги.

      Я выругался. Гриш вздохнул.

      – За решётку бы тебя за нарушение общественного порядка. Подожди, я наберу Хоука. Подтвердит – милости прошу.

      Пока я выдавал новую тираду, Гриш и вправду позвонил. Понятия не имею, что и кому он сказал, и что ответили Гришу, но как только этот цербер положил трубку, вертушка запищала, индикатор отозвался весёленьким зелёным человечком, и я быстро прошмыгнул в коридоры дома правосудия.

      – Сам найдёшься? – спросил Гриш. – А то мне нельзя уходить, а на вахте больше никого.

      – Что, ваши ряды редеют? – усмехнулся я. – Зарплата не устраивает или повышенная концентрация лицемерия?

      – Ох, по лезвию ходишь, Мерри, – насупился Гриш.

      Я пожал плечами и отправился на третий этаж к своему другу. По дороге мне попалось несколько человек, у всех – одно и то же угрюмое выражение на лице. Им тут что, выдают специальные маски? Стараясь спрятать ухмылку и осечь привычку осматриваться по сторонам, я дошёл до следственного отдела и тут же почувствовал себя в безопасности.

      За стеклом в приемной я увидел знакомую фигурку. Она стояла на маленькой лесенке возле стеллажа и пыталась запихнуть на полку здоровые папки. Я подкрался сзади и легко шлёпнул её по приятно выпирающим округлостям, обтянутым строгой узкой юбкой.

      – Привет, Ева!

      Естественно, она вскрикнула, вздрогнула