Безумные рубиновые очерки. Мария Клименко

было разглядеть, насколько искусно постарался ювелир. В центре – большая гладкая грань, почти круглая, если бы не одно «но»: от неё расходились другие, настолько крошечные, что их трудно было сосчитать. Основание камня – такой же многоугольник, только шире. Рядом в таких же коробочках лежало ещё несколько кулончиков – дешёвки, которые подростки любят скупать в оккультных лавках.

      – Ну? Насмотрелся? – сварливо спросил Дастин.

      – И как такая вещица попала к простой уэйстбриджской девчонке?

      – Чёрт её знает. Вполне возможно, что это пустышка. Так, полумагическая игрушка, выращенная в какой-нибудь подпольной лаборатории.

      – А может, эта штука стоит целое состояние, – задумчиво сказал я. – Тогда можно понять, почему девчонку решили убрать. И не факт, что цыгане. А что говорит её отец?

      Дастин вздохнул.

      – Сказал, что никогда не обращал внимания, что она там надевает. Мол, у неё таких побрякушек было пруд пруди. Всё, пошёл отсюда, – резко сказал Дастин, точно очнувшись. – Увидит кто, будут вопросы. А я не люблю, когда мне задают вопросы, потому что это моя работа.

      Я хмыкнул.

      – Я загляну завтра?

      – Надо будет предупредить Файнс, чтобы не пропускала тебя даже за деньги.

      – К часу управишься?

      – Не знаю, всё зависит от того, как пойдёт наш разговор. Мне ещё надо составить запрос на распечатку звонков.

      Осталось последнее, что я от него хотел. Я скрестил пальцы.

      – Можно, мы напишем об этом сегодня? Ну, про камень и всё остальное? С официальными комментариями? Кроме домыслов о цыганах?

      Дастин посмотрел на меня задумчиво, как родитель, решающий, отпустить ребёнка на вечернюю дискотеку или заставить делать уроки.

      – Только не трогайте папашу, – сказал он, наконец. – Эти идиоты из «Хайварс» и так подняли лишний шум.

      – Йес!

      – А теперь убирайся, у меня кончился перерыв.

      Мы попрощались. Правда, далеко я не ушёл: вспомнил, что оставил коммуникатор у него на столе. Мысленно прокрутив сцену, где Дастин даже не прикоснулся к нему, чтобы проверить, идёт ли запись, я улыбнулся.

      – Плохая примета, – буркнул он мне напоследок.

      Что ж, у меня на руках было не так много карт. Я скинул Хитер информацию, которую узнал от Дастина (то есть, практически ничего нового, зато теперь это официально наша информация, а не списанная с чужих страниц) и подумал, что делать дальше. Я определённо загорелся этой историей. Особенно меня заинтересовал папаша. Я дал себе слово, что непременно поговорю с ним. Осталось понять, как именно это сделать.

      Мысль, как всегда, посетила неожиданно. Что может вдохновить сильнее, чем очаровательная мордашка? Древние об этом знали наверняка, потому и придумали всяких муз. Мою звали Ева.

      – Цветочек мой…

      – Отстань, я тебе ничего не скажу, – перебила она меня, не отрывая взгляд от компьютера.

      Я фыркнул.

      – Может, я просто хотел сделать комплимент?

      – Мерри, – она окинула