Гербарий неисполненных желаний. Любовь Хаимовна Левитина

истину в горсти,

      мы, может быть, простим друг друга

      и попытаемся спасти.

      Нет

      Чувства обрывками рубищ,

      сумрачный блюз.

      Ты меня всё еще любишь?

      – Нет, не люблю.

      Гордая, сильная птица —

      тяжесть плечу.

      Может быть, хочешь проститься?

      – Нет, не хочу.

      Нитями слов перевита

      сетка-беда.

      Ты улетаешь для вида?

      – Нет, навсегда.

      Ранят минуты, как камни

      бьют из пращи.

      Ты отзовёшься пока мне?

      – Нет, не ищи.

      Время сотрёт прегрешенья,

      спрячет пращу.

      Грешник достоин прощенья?

      – Нет, не прощу.

      Звёздная ночь – медалистка

      смотрит легко.

      Ты прилетай, если близко.

      – Нет, далеко.

      Мир темнотою лоснится,

      тонет в мозгу.

      Можешь мне больше не сниться?

      – Нет, не могу.

      Любовница

      Успокой меня, подружка-сигарета,

      мы опять с тобой вдвоём проснулись утром,

      чтоб черты лица с любимого портрета

      сквозь прозрачный твой дымок увидеть смутно.

      Тот, с портрета, иногда сюда приходит

      отдохнуть душой… и телом обогреться,

      говорит о неминуемом разводе,

      но позднее: у жены больное сердце.

      Обещает. С каждым словом слушать горше,

      голос голову терзает, как напильник.

      Я – жилетка, сексуальная партнёрша,

      даже крыша иногда и собутыльник.

      Так и тянется, не рвётся там, где тонко…

      Только, знаешь, без него и воздух спёртый.

      За него свою греховную душонку,

      не торгуясь, я продам любому чёрту.

      Маюсь, каюсь, для любви ищу запрета,

      но она не поддаётся почему-то.

      Пожалей меня, подружка-сигарета,

      мы опять с тобой одни проснулись утром.

      Чужой дождь

      Я ненавижу эту женщину

      в промокшем драповом пальто

      за всё, что было Вам обещано

      и что исполнено, за то,

      что в жуткий ливень неожиданный

      Вы ждали бы и день, и год

      с упорством прочности невиданной,

      уверенный, что не придёт.

      За то, что дождь был добродетелен,

      но уходить не захотел

      и стал единственным свидетелем

      слиянья душ, слиянья тел.

      Чернеет небо, тучи хмурятся,

      тяжелый ливень встал стеной.

      Как жаль, что на размытой улице

      всё это было не со мной!

      Для Вас – хоть в град, хоть в ад, хоть в пОлымя,

      забыть себя, и тёплый дом

      сменить на тучи, под которыми

      обняться с Вами и с дождём.

      Один счастливый день

      Варилось облако-пельмень

      в небесном котелке.

      Катился жаркий летний день

      к закату налегке.

      Из крана капала вода,

      кипел