На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь. Пелам Гренвилл Вудхаус

с каким другим, но широкой известностью едва ли пользуется. Предположить же, что мы с этой девицей когда-либо прежде виделись, было бы полным абсурдом.

      – Да, – ответил я, – но откуда…

      – Я видела ваше фото в нью-йоркской газете.

      – Ах, ну да, конечно! – Мне сразу вспомнились те типы с фотокамерами, которые толпились в порту. – Кстати, – заметил я, вглядываясь, – почему-то ваше лицо мне тоже очень знакомо.

      – Наверное, по какой-нибудь картине, – предположила она.

      – Э-э… я плохо знаю…

      – То есть по кинофильму.

      – Кино… Боже мой! – вытаращил я глаза. – Да вы же Эйприл Джун, правильно?

      Она с улыбкой кивнула.

      – Я видел десятки ваших фильмов!

      – Вам понравилось?

      – Не то слово! Постойте, вы сказали, что были в Нью-Йорке?

      – Да, на встрече со зрителями.

      – Жаль, что я не знал.

      – Об этом сообщалось… А почему вам жаль?

      – Потому что… То есть, я хочу сказать… Просто я не стал задерживаться в Нью-Йорке, но если бы знал, что вы там, то обязательно задержался бы.

      – Понимаю… – Эйприл сделала паузу, чтобы поправить выбившуюся прядку волос, которая развевалась по ветру. – Как здесь дует!

      – Да, немного.

      – Что, если мы пройдем ко мне в купе и я приготовлю вам коктейль? Время уже почти обеденное.

      – Замечательно.

      – Так пойдемте.

      Пробираясь вслед за девушкой вдоль поезда, я призадумался. Из головы не шли слова старого Плимсолла. Ему легко предупреждать, но мог ли он предвидеть что-либо подобное?

      Войдя в купе, она нажала кнопку звонка. Перед нами тут же предстал негроидный служитель – не тот, что нес подушку, а другой, – и Эйприл нежным воркующим голоском попросила принести лед. Проводник испарился, и она снова повернулась ко мне.

      – Я совсем не разбираюсь в английских титулах.

      – Правда?

      – Абсолютно. Для меня нет ничего приятнее, чем свернуться калачиком на диване с хорошей английской книжкой, но ваши титулы такие сложные… В той нью-йоркской газете вас называли графом Хавершотом. Это то же самое, что герцог?

      – Не совсем. Герцоги стоят чуть выше.

      – Значит, то же самое, что виконт?

      – О нет, – снисходительно усмехнулся я. – Виконты, наоборот, ниже. Мы, графы, смотрим на них свысока. Иногда даже подшучиваем над беднягами.

      – А ваша жена – графиня?

      – У меня нет жены. Но если бы была, то была бы графиней.

      Глаза Эйприл задумчиво смотрели вдаль.

      – Графиня Хавершот… – пробормотала она.

      – Совершенно верно, графиня Хавершот.

      – А Хавершот – это место, где вы живете?

      – Нет, я даже толком и не знаю, что это такое. Семейное гнездо у нас в Бидлфорде, в графстве Норфолк.

      – Наверное, там очень красиво?

      – Ничего, домишко вполне сносный.

      – И парк там есть?

      – Целый лес.

      – А олени?

      – Есть и олени.

      – Обожаю оленей.

      – Я тоже. Мне попадались очень приличные олени.

      Тут