Усадьба. Михаил Борисович Егин

интерес превратился в страсть. Отсутствие привлекательности в выбранной профессии экономиста вылилось в нечто неожиданное. Благодаря способностям и хорошей памяти он не вылетал на «допсу», не опускался ниже четвёрок и не имел проблем с деканатом, хотя и вопреки настойчивым просьбам родителей умудрился пробить проживание в общежитии (для имеющего свою жилплощадь в городе питерца – дело почти немыслимое). Оказавшись в атмосфере царившей в общаге непосредственности и пофигизма, Артём с неожиданной остротой осознал своё отличие от сверстников. То, что во время обучения в школе сглаживалось вечерними посиделками с родителями, после гибели старшего сына особенно трепетно опекавшими младшего, полезло наружу с утроенной силой.

      Один из его соседей по комнате, приезжий парень из Кировской области, завёл скверную привычку вставать в шесть утра, чтобы пробежаться по расположенному недалеко от общаги Удельному парку. Чтобы не проспать, он заводил будильник. Тот, срабатывая, будил и Артёма. Прочие обитатели комнаты на электронную кукушку не реагировали. Просыпался только Артём и, не шевелясь, сквозь приоткрытые веки с ненавистью следил за тем, как сосед одевается в спортивный костюм и уходит. Так продолжалось три месяца.

      Выход из положения был найден простой и банальный. У вахтёра, большого любителя выпить и порассуждать о том, как всё было замечательно в благословенные советские времена (когда сам он занимался тем же самым сидением на стуле лишь с той разницей, что сторожил не общагу, а склад пиломатериалов, с которого можно было что‑то подворовать и продать на сторону), были большие наручные «командирские» часы, якобы подаренные его отцу самим Ждановым за неведомые заслуги. Часы эти вахтёр регулярно снимал и вешал на вбитый в стену около его стола гвоздик на уровне глаз. Оттуда‑то их Артём и снял, когда их хозяин в очередной раз потащился курить на крыльцо. Дальше часы переместились в его кармане в мужскую раздевалку, где валялись разбросанные вещи его сокурсников, в тот день бежавших кросс.

      Пропажа обнаружилась сразу. Вахтёр рвал и метал, кляня паршивцев, которых в лучшие времена давно бы отправили в Воркуту, чтобы они лучше узнали жизнь, добывая для страны уголёк в местах не столь отдалённых. А спустя два часа кировчанин, к общему удивлению, вытащил дедовский раритет из кармана собственной куртки, когда собирался дать закурить нескольким таким же спортсменам, вместо пачки сигарет и зажигалки. О том, кому принадлежит эта вещь, известно было всем.

      Никто не пошёл никому ничего сообщать и докладывать. Часы незаметно подкинули вахтёру в ящик его рабочего стола, а с кировчанином просто постепенно перестали общаться. Соседи по комнате, с Артёмом в том числе, вежливо попросили его «на выход». Сначала тот пытался что‑то доказать, но потом не выдержал давления, сломался и съехал на съёмную жилплощадь, а потом и вовсе убрался домой, засыпавшись на экзамене. Об истинном виновнике инцидента с часами так никто и не узнал.

      Подобные