Миниатюрист. Джесси Бёртон

продолжает Нелла, поскольку ничего другого, видимо, не остается.

      – Брата нет дома.

      – Брата?

      В темноте снова хихикают. Женщина смотрит на Неллу в упор.

      – Я Марин Брандт, – говорит она, словно это должно все объяснить.

      Хотя взгляд Марин строг, Нелла чувствует, что в ее голосе сквозит неуверенность.

      – Брата нет, – продолжает Марин. – Мы думали, он успеет вернуться. Но он не успел.

      – Где же он?

      Марин снова смотрит в небо. Ее левая рука делает взмах, и из темноты у лестницы возникают две фигуры.

      – Отто! – зовет она.

      Нелла судорожно сглатывает и застывает на месте, чувствуя, как зябнут на полу ноги.

      Подошедший к ним Отто – темный, темно-коричневый. Везде! Шоколадная шея над воротником, кисти рук и запястья, выглядывающие из рукавов, высокие скулы, подбородок, широкий лоб – каждый дюйм! Никогда в жизни Нелла никого подобного не встречала.

      Марин наблюдает, как она себя поведет. Взгляд больших глаз Отто никак не обнаруживает, что он заметил ее плохо скрываемое любопытство. Он кланяется, а Нелла приседает в ответ, невольно до крови закусывая губу. Его кожа блестит, густые вьющиеся волосы напоминают мягкую шапку – не то что прямые, засаленные пряди других мужчин.

      – Я… – бормочет она.

      Пибо принимается чирикать. Отто протягивает руки. В широких ладонях – башмаки.

      – Это вам.

      Выговор амстердамский, однако слова звучат тепло и плавно. Нелла принимает обувь, на секунду касаясь пальцами его кожи. Башмаки слишком велики, но она не смеет жаловаться. По крайней мере, защитят от ледяного мрамора. Потом, наверху, она затянет кожаные ремешки потуже – если когда-нибудь все-таки попадет наверх, если ее туда пустят…

      – Отто – слуга моего брата. – Марин продолжает изучать Неллу. – А это Корнелия, наша горничная. Она будет тебе прислуживать.

      Корнелия немного старше Неллы – ей двадцать или двадцать один – и чуть выше ростом. Девушка делает шаг вперед и мрачно усмехается, окидывая взглядом новобрачную и задерживаясь на ее дрожащих руках. Нелла улыбается, уязвленная любопытством прислуги, бормочет пустые слова благодарности и отчасти даже радуется, когда Марин ее обрывает.

      – Я провожу тебя наверх. Ты, наверное, хочешь увидеть свою комнату.

      Нелла кивает, и в глазах Корнелии вспыхивает лукавый огонек. Беззаботный щебет Пибо отражается от высоких стен, и Марин взмахом руки велит служанке унести птицу на кухню.

      – Но там душно! – протестует Нелла.

      Марин и Отто поворачиваются на ее реплику.

      – Пибо любит свет!

      Корнелия берет клетку и принимается размахивать ею, точно ведром.

      – Осторожнее, пожалуйста!

      Марин и Корнелия встречаются взглядом. Горничная следует на кухню под аккомпанемент испуганного попискивания попугайчика.

* * *

      При виде роскоши своих покоев Нелла съеживается. На лице Марин – ничего, кроме досады.

      – Корнелия перестаралась с вышивкой. Впрочем, надеюсь, Йоханнес женится только раз.

      Нелла