В объятиях огня. Николай Никишин

собой следы копыт.

      Через два часа пути впереди показался густой лес, который кольцом плотно облегал тёмную синюю водяную гладь Светлого озера.

      – Не такое уж оно и светлое, – заметила Фэн, спешиваясь с коня.

      – Лично не видел, но говорят, что по ночам, при свете Луны, вода в нём кажется белой, – объяснил Константин. – В лес пойдём пешком, Златокрыл укажет нам путь.

      Жар-птица устремилась вперёд, а чародеи побежали за ней. Бег по пересечённой местности в кожаных сапогах был не из лёгких. К тому же, к обеду солнце высоко поднялось над горизонтом, и от его горячих лучей не спасали даже пышные кроны могучих дубов, что росли в мёртвом лесу.

      Весь путь до крепости ни Фэн, ни Константин не увидели ни одной живой души и не слышали пения птиц. Казалось, в этом месте не жили даже насекомые. Жизнь в этом мистическом месте замерла.

      – Вот и крепость, – тяжело дыша, остановился Константин. По обратную сторону крутого оврага стояло старинное обветшавшее строение. Время никого не щадило, всё заросло травой и деревьями. – Не знаю, что нас ждёт внутри, но у меня уже дурное предчувствие.

      Чародеи перешли овраг и прошли на территорию крепости. Её стены усеивались мхом и лишайником, а они сами покрылись трещинами. В некоторых местах крыши на постройках обвалилась. Фэн удивилась, что она больше, чем кажется, её строения уходили дальше в лес.

      Они следовали за жар-птицей. Златокрыл указывал путь; он чувствовал магические и оккультные артефакты, что остались от прежних хозяев. Впрочем, как оказалось, заброшена она была не совсем. Во дворе крепости стояли лужи; сюда практически не проникали солнечные лучи, поэтому вода стояла долго. Когда Фэн и Константин прошли внутрь центрального здания, чародейка углядела на полу засохшие следы грязи. В них отчётливо проглядывались отпечатки от сапог.

      – Здесь и правда кто-то был до нас? Возможно, недавно, – Фэн присела на колени и осмотрела следы. – Ты что-нибудь чувствуешь?

      – Магия. Вся эта крепость пропитана ею. – Константин зажег в руке огонь и осматривал стены, исписанные древними заклинаниями. – Но это не удивительно: ведьмаки здесь практиковались в применении разных заклинаний и в зельеварении.

      – А что это за знаки на стенах? – Фэн подошла к Константину и попыталась разобрать хоть один символ.

      – Это старый эльфийский язык. На нём они говорили очень давно, в те далёкие времена, когда люди позволяли обитателям леса здесь жить, – ответил Константин, проводя рукой по камню, пытаясь ощутить энергетику крепости. Его одолевало дурное предчувствие. – Пойдём дальше.

      Чародей резко сорвался с места и устремился вглубь крепости. Он шёл так уверенно, словно был здесь не в первый раз.

      Что-то тянуло Константина. Он всё глубже углублялся в сумрак холодных сырых стен и нашёл ход, ведущий в подземелье. Отчётливо пахло мертвечиной, трупный смрад стоял такой, что резал глаза.

      Кашляя и прикрывая рот и нос рукой, чародей шёл вперед. Фэн ничего не могла поделать и шла за ним. Она чуть ли не бегом пыталась поспеть