Ангел за твоей спиной. Елена Данилина

/p>

      –   Наверное – ответил Кинавис.

      –   Много работы?

      –   Как всегда.

      –   Я вижу, ты чем-то озадачен.  Был трудный день?

      – Не более, чем обычно. – Ответил Кинавис и устало вздохнув, добавил, – Никогда не думал, что мысли бывают такими надоедливыми. Вот крутится в голове, крутится, и никак невозможно от неё отделаться.

      –  О, да! Особенно навязчивыми бывают те мысли, что возникают после неприятного разговора. – Согласился Авидей.

      –  Я думаю, это происходит потому, что любой неприятный разговор – это разрушение гармонии. – Высказал предположение Кинавис.

      –  Ты прав. Если гармония нарушилась, то что-то должно её восстановить. Тогда и возникает мысль как некая наивная попытка вернуть утраченную гармонию. – С этими словами Авидей, взмахнув крыльями, перелетел на нежно-розовое облако, зависшее напротив собеседника и продолжил, – может быть попробуем восстановить твою гармонию вместе? Что случилось, брат?

      –   Я был сегодня у НЕГО. – Ответил Кинавис.

      –  Ты дерзнул? – Ужаснулся Авидей.

      – Да нет, конечно! Как можно? За мной пришли Херувимы.

      – Как это было?

      – Они просто  вошли ко мне в своих лазоревых одеждах, и я сразу понял, что должен идти с ними.

      – А потом?

      – А потом я оказался у ЕГО престола. ОН сидел спокойно и величественно и ничего не говорил, но я понимал, чего ОН хочет.

      – И чего же ОН хотел?

      – ОН был недоволен, что люди слабы памятью, что забывают самое главное.

      – А Херувимы? Они говорили с тобой?

      – Нет. Были печальны. Но я понимал, что их печаль превратится в гнев, если я посмею задать хоть один вопрос.

      – А потом?

      – Потом меня увели, и я плакал. Я понял, что плохо делаю свою работу. Но ведь я стараюсь!  Теперь в моей голове мысли только о том, что я плохо делаю свою работу. – Кинавис опять заплакал.

      – Знаешь, наверное, я могу тебе помочь. Полетели со мной, я покажу тебе кое-что. Может быть, это поможет тебе избавиться от грустных мыслей?

      – Ты хочешь мне помочь? Ты думаешь, у меня получится?

      – Думаю, нужно попробовать. – Авидей приподнялся над облаком и завис над ним, ожидая, что Кинавис последует его примеру.

      Оба ангела некоторое время парили в небе над облаками, а потом, мгновенно превратившись в голубей, камнем ринулись вниз, туда, где под крышами странных сооружений, называемых домами, жили люди. Дома эти, в большинстве своём, были серыми и так непохожими на жилища небесных существ, где все было светло и радостно, что каждый раз, когда ангелам по долгу своей службы приходилось посещать эти сооружения, их бестелесные души охватывала печаль.  Вот и теперь, приближаясь к поверхности земли, при появлении видимых очертаний огромного города, Авидей и Кинавис испытали гнетущую тревогу и печаль. Но на то они и ангелы, что бы с самого первого дня сотворения мира, исполнять свою службу, не обращая внимания на собственные эмоции. Наступало утро.

      Оба голубя почти одновременно подлетели к карнизу одного из миллионов домов, и, опустившись на подоконник, заглянули внутрь.

      ***

      … Москва просыпалась нехотя. Старый дом на Арбате ещё находился в предутренней дрёме. Его обитатели не имели привычки ежедневно ходить на работу. Когда-то в этом доме жили врачи, учителя, инженеры. А теперь за огромные деньги квартиры были выкуплены теми,  кто без стеснения называл себя «элитой», зачастую позабыв истинное значение этого слова. Всего несколько лет назад каждый второй житель этого дома не гнушался наживаться на бедах раздавленной и униженной, некогда великой и могущественной страны, именовавшийся гордым словом «Держава». И всё-таки в доме этом были и другие квартиры, те, что хранили дух ушедшей эпохи. Все эти буфеты, этажерки, трюмо, изящные ширмы, затянутые выцветшим китайским шёлком, огромные круглые столы, накрытые   полинявшими  плюшевыми скатертями, массивные книжные шкафы, хранящие на своих полках раритетные фолианты в коленкоровых переплётах и трогательные, поблёкшие от времени, фотографии в резных кленовых рамках, любовно развешанные по стенам, оклеенным тиснёными золотом обоями – все эти немые свидетели чьих-то, бесконечно перетекающих из одной в другую, человеческих судеб являли собой беспристрастное свидетельство смены поколений.  Из окон старого московского дома не было видно, как над Москвой-рекой постепенно розовеет небо, и солнце, появляясь из-за купола храма Христа Спасителя, начинает свою неспешную работу по раскрашиванию всего, чего касаются его тёплые лучи.

      В квартире, расположенной  на четвёртом этаже за дверью, обшитой потёртым дерматином с табличкой «№ 15» противно и привычно задребезжал будильник.

      Хозяйка квартиры нетвёрдой рукой нащупала на прикроватной тумбочке орущий механизм и, не совладав с ним, сунула его под подушку,  желая избавиться от противного дребезжания, в надежде ещё хоть мгновение понежится в тёплой уютной