Скорбь Сатаны. Вендетта, или История всеми забытого. Мария Корелли

апартамент, богато убранный и ярко освещенный. Уютным теплом пахнуло на меня, когда я вошел. И я, который с детства не видал такой роскоши, почувствовал себя более чем когда-либо подавленным от радостного сознания моего неожиданного, необыкновенного счастия.

      Амиэль почтительно ждал, время от времени украдкой бросая на меня взгляды, в которых, мне казалось, читалась какая-то насмешка.

      – Чем могу служить вам, сэр? – спросил он.

      – Благодарю вас, вы мне не нужны, – ответил я, стараясь придать небрежную интонацию своему голосу. Так или иначе, но я чувствовал, что этого человека необходимо ставить на место. – Вы были очень внимательны, я этого не забуду.

      Легкая улыбка скользнула по его губам.

      – Премного благодарен, сэр. Покойной ночи!

      И он удалился, оставив меня одного. Я ходил взад и вперед по комнате, скорее машинально, чем сознательно, пробуя думать, пробуя разобраться в изумительных происшествиях дня, но в моем мозгу еще царил хаос, и единственным рельефным образом являлась замечательная личность моего нового друга Риманца.

      Его необыкновенная внешность, приятные манеры, его забавный цинизм, соединенный с глубоким чувством, которому я не мог подобрать названия; все незначительные, но тем не менее редкие особенности его происхождения и характера преследовали меня и как бы сделались неразрывно смешанными со мной и относящимися ко мне обстоятельствами.

      Я разделся перед огнем, прислушиваясь к дождю и грому, который теперь затихал в сердитых отголосках.

      – Джеффри Темпест, свет открылся перед тобой! – сказал я, обращаясь к самому себе. – Ты молод, здоров, недурен собой и умен, вдобавок к этому теперь ты имеешь пять миллионов фунтов и друга – богатого князя. Чего же больше тебе желать от судьбы? Ничего, кроме славы! А этого ты достигнешь легко, потому что в наше время даже слава покупается, как любовь. Твоя звезда восходит, и литературная каторга окончилась для тебя, мой мальчик! Пользуйся покоем и удовольствием всю оставшуюся жизнь. Ты счастливец! Наконец твой день пришел!

      Я бросился на мягкую постель и постарался заснуть, но в полудреме все еще слышал в отдалении глухие отголоски грозы. И раз мне почудился голос князя, звавший «Амиэль! Амиэль!» – с неистовством, похожим на рев рассвирепевшего ветра. В другой раз я внезапно пробудился от глубокого сна под впечатлением, что кто-то подошел и внимательно смотрит на меня.

      Я сел на кровати и вглядывался в темноту, так как огонь в камине погас. Потом включил маленькую электрическую лампочку подле меня, и комната осветилась, но в ней никого не было.

      Между тем воображение продолжало играть со мной, прежде чем я снова заснул, и мне казалось, что я слышал около себя свистящий шепот: «Тише! Не тревожь его. Пусть глупец спит в своем безумстве!»

      V

      Встав на следующее утро, я узнал, что его сиятельство, как называли князя Риманца его слуги и служащие в отеле, отправился прокатиться верхом в парке, оставив меня завтракать в одиночестве. Поэтому я сошел в общую залу, где мне прислуживали с