Взаперти. Лора Кейли

монетами, с деньгами – не своими, а зрителей. Мой отец говорил, что я мог быть отличным иллюзионистом и собирать хорошие залы, но я не хотел разрабатывать фокусы, они создавались годами, их секреты хранились десятки лет… А что я? Мне достаточно было лишь развлечь этих зевак, без громоздких и дорогих реквизитов. Тем не менее своё дело я знал. Кто-то даже писал в газетах, что человеческий глаз не способен проследить за движением моих пальцев, потому и невозможно понять, куда исчез или как появился предмет. Конечно же, я не ограничивался мелкой ерундой. Какой фокусник может считать себя таковым, если на глазах у удивлённой публики не распилит красивую женщину. Женщин, конечно же, было две: красивая и не очень. От той, что не очень, мне нужны были только ноги, с той, что была головой, а после и всем телом, достаточно симпатичным телом, в общем, с этой я спал. Её звали Лиан, и все заработанные деньги я отдавал ей. Она говорила, у нас семья, я не особо сопротивлялся – в принципе она была единственным человеком, кто переживал за меня.

      Публика ликовала, отпиленное тело отъехало от ног, я прошёл между ними и поднял в воздух аплодисменты.

      Показав ещё несколько трюков, с птицей, сгоревшей в клетке и тут же воскресшей в руках, с кроликом на дне шляпы и колодой танцующих карт, я поклонился и удалился со сцены.

      Раньше я не понимал, почему людям так нравится, когда их дурят, но потом отец мне сказал, что это совсем не обман, а настоящее чудо. Людям, мол, надо в него обязательно верить, хоть изредка, хоть раз в год.

      В итоге я обманывал людей, а они платили мне за это. Всё по-честному. Куда ещё честней…

      «Ноги» ушли домой, а мы с Лиан ещё остались в гримёрной, если так можно было назвать обычную ширму за сценой, со столом и вещами на нём. Лиан снимала концертное платье, переодеваясь в брюки и свитер.

      – Я не хочу всю жизнь пролежать скрюченной в этом гробу! – сказала она, вынимая шпильки из туго натянутого пучка.

      – И я не хочу всю жизнь показывать фокусы, – сказал я, толком не зная, чего же хочу.

      – Не говори так, у тебя талант, – она взяла меня за руку, – у тебя волшебные руки. Может, это мне надо найти вторую работу…

      – Зачем, – удивился я, – денег вполне хватает.

      Лиан поморщилась и отвернулась.

      – Не говори мне об этих деньгах, – сказала она, складывая в пакет сценические туфли, к которым сама же приклеила стразы.

      – А на что, по-твоему, я купил тебе эти серёжки?

      Она дотронулась до брильянтовых серёг, что были единственной ценностью во всей её бедной жизни, и посмотрела на меня:

      – Не хочу даже думать об этом.

      – Я ради нас же стараюсь, Лиан, – сказал я и даже сам в это поверил. На самом же деле я старался ради себя, а она просто была рядом.

      – Тебя в любой момент могут посадить или убить, – надула она свои пухлые губы.

      – Посадить или убить могут кого угодно, ты слышала историю Рикардо?

      – Фокусника из Италии?

      – Да, вот его недавно посадили.

      – Его партнёрша просто запуталась в цепях, – пожала