Vows of the Forgotten Souls. Naive Fawn

Всё будет хорошо. Они нас не найдут. Я тебя спасу.

      Я молча киваю, сдерживая рвущийся из груди всхлип, и крепче цепляюсь за него, пока мы сидим за постаментом, спрятавшись в его тени. Лес за стенами будто замер в ожидании, и даже древний храм, казалось, затаил дыхание, укрывая нас своей тишиной.

      Воспоминания больно царапают душу, унося меня в те беззаботные дни, когда мы были молоды, наивны и… счастливы. Тёплая улыбка невольно скользит по моим губам, и в этот момент я понимаю, как нелепо должна выглядеть. Вот я стою среди обломков храма, вся в своем ярком красном платье, улыбаюсь пустоте. Как глупо и жалко это выглядит! Наверное, если бы кто-то увидел, подумал бы, что я окончательно схожу с ума.

      Я насмешливо оглядываю себя и возвращаюсь к делу. Шаги ведут меня к постаменту. Вот она – та самая книга. С трепетом открываю её страницы и не могу сдержать улыбку. Книга с рецептами ядов, на все случаи жизни. Эти знания давно под запретом, а информацию о них передают лишь в самых тёмных уголках города, шепотом, из уст в уста. Расспрашивать кого-либо о таких вещах было бы крайне опасно. Как нам с Ринаром повезло наткнуться на эту находку. Я аккуратно прячу её в поясную сумку, но перед тем как уйти, что-то заставляет меня остановиться. Я оборачиваюсь и вновь осматриваю руины храма. И меня поражает то, чего я не замечала раньше.

      Статуя возвышается на постаменте, укрытая вековой пылью и тенями полузабытого храма. Каменный мужчина гипнотизирует меня – его идеальные черты лица завораживают и притягивают, но вместе с тем внушают странный трепет. Волосы, ниспадающие на плечи, кажется, замерли в вечном движении, как будто их коснулся внезапный порыв ветра. Глаза, лишённые зрачков, смотрят куда-то сквозь меня, в пустоту или, может быть, в самую глубину моей души.

      Его поза полна неуловимой грации: сильная, но не грубая, она заключает в себе и мощь, и спокойствие хищника, готового к прыжку. Одежда, как мне кажется, больше напоминает доспехи, но в них нет тяжеловесности – скорее, это символ власти и неуязвимости.

      Но больше всего завораживает его лицо. Красота холодная, безжизненная, как ледяная статуя в царстве вечной зимы, и всё же эта статуя манит. Его бездушная улыбка вызывает одновременно восхищение и страх. Кажется, что эта улыбка знает всё: мои слабости, мой гнев, мои тайные желания. Словно каменный бог, застывший в этом храме, судит и соблазняет одновременно.

      Моё дыхание становится чуть глубже. Непонятное чувство настойчиво шепчет, что я не должна смотреть на него слишком долго.

      Стараясь не поддаваться этому странному притяжению, я делаю шаг назад. Но сто́ит мне отвернуться, как что-то внутри сковывает. Лёгкое давление, словно невидимая рука касается моего плеча.

      Я резко оборачиваюсь, хотя сама не понимаю, зачем.

      Мой взгляд вновь устремляется на статую. Сердце пропускает удар, будто я сделала что-то не так. Что-то заставляет меня подойти ближе. Сначала робко, потом всё увереннее, будто я больше не управляю своими действиями. Лёгкий холодок разливается по коже, когда я замечаю его раскрытую ладонь.

      В ладони что-то