Рим, проклятый город. Юлий Цезарь приходит к власти. Сантьяго Постегильо

прижав кулак к груди, и вышел из палатки. Помпей и Геминий остались наедине.

      – Что? – раздраженно спросил проконсул, поймав на себе вопросительный взгляд Геминия. – Тебе нечем заняться? Я поручил тебе найти предателя. Нашел?

      – Нет, – признался Геминий, понурив голову.

      – Нам известно, где сейчас Серторий?

      – Похоже, он отступил, проконсул.

      – Похоже?! – в гневе возопил Помпей и приподнялся на ложе, но ощутил боль и снова прилег. – Этого недостаточно, чтобы победить. Я хочу знать, где именно находится проклятый мятежник!

      – Да, проконсул.

      В преторий вошел врач:

      – Меня позвали, чтобы…

      – Да! – перебил его Помпей. – Дай мне опиум! Завтра я должен встать и отправиться в погоню за Серторием, и никакая рана меня не остановит.

      XIX

      Дружба

Внутреннее море, по пути к берегам Азии75 г. до н. э.

      Наконец они вышли в открытое море.

      – Где ты взял лишнее серебро? – спросил Цезарь Лабиена.

      – В Милете, – ответил тот.

      – В Милете нам никто ничего не должен. Что ты пообещал им взамен?

      – Что мы очистим их побережье от пиратов. Я готов был пообещать все, что угодно. Да и не хватало совсем немного, – добавил он так, словно это было пустяком. – Главное, что ты позаботился даже об этом: действительно, римский талант не равен аттическому.

      Цезарь улыбнулся, но затем внезапно посерьезнел.

      – Мой лучший друг может быть кем угодно, только не лжецом, – веско произнес он. – Мне остается одно: сдержать данное тобой слово.

      Лабиен посмотрел на него удивленно и растерянно, но вскоре, увидев, что они направляются в сторону Милета, понял, что Цезарь не шутит.

      – Но у нас нет ни кораблей, ни людей, – заметил Лабиен.

      – Нет, – согласился Цезарь. – Пока нет.

      Лабиен почесал в затылке, пытаясь понять, что имеет в виду Цезарь. Тот заговорил снова:

      – И кстати, большое спасибо. Ты полагал, что обязан мне жизнью после того случая у стен Митилены. Отныне этот долг, который я, в отличие от тебя, никогда таковым не считал, погашен сполна.

      – Сегодня я помогаю тебе, а завтра ты мне, – сказал Лабиен. – И ты знаешь, что я всюду следовал за тобой не потому, что чувствовал за собой долг.

      – Знаю, – согласился Цезарь. – И я рад, что нас связывает в первую очередь дружба. Если однажды ты решишь, что больше не можешь всюду следовать за мной, я не стану тебя удерживать.

      Оба помолчали, любуясь спокойным морем.

      – Даже не представляю, Гай, что тебе нужно сделать, чтобы я решил тебя покинуть, – сказал Лабиен.

      – Жизнь полна неожиданностей.

      Лабиен покачал головой. Цезарь говорил о невозможном – о том, что однажды он, Лабиен, перестанет следовать за ним, разделять его судьбу.

      Стоя на носу корабля, что держал путь к Милету, оба всматривались в синий простор и вдыхали прохладный морской ветерок, наслаждаясь тем особым молчанием, которое хранят, оказавшись наедине, давние и верные друзья.

      XX

      Охота