Расследования Арсена Люпена. Морис Леблан

ведь уже похищали, сперва одну, затем другую… Так чего он добивается, похищая их вместе? И почему Арлетт скрывала его от меня?

      Потом он надолго замолчал и погрузился в размышления, иногда разъяренно топая ногой и распихивая прохожих, которые не уступали ему дорогу.

      Внезапно Бешу спросил его:

      – Ты знаешь, где мы находимся?

      – Да. На мосту у площади Согласия.

      – А значит, недалеко от улицы д’Юрфе.

      – Верно. Недалеко от улицы д’Юрфе и от особняка Меламаров.

      – Так что же теперь?

      Д’Эннери схватил бригадира за плечо:

      – Бешу, наше дело из разряда тех, где нет обычных подсказок и улик: ни отпечатков пальцев, ни следов обуви – словом, никаких обычных примет… ничего… ровно ничего! Нам осталось только строить гипотезы да руководствоваться интуицией, что гораздо важнее. Так вот, именно сюда, почти без моего участия, меня направила моя интуиция. Именно здесь все произошло, именно в этот дом доставили сперва Регину, а потом Арлетт. Вот почему сейчас у меня в памяти, помимо моей воли, всплыла прихожая с плиточным полом, лестница в двадцать пять ступеней, гостиная…

      В этот момент они проходили мимо палаты депутатов.

      Бешу воскликнул:

      – Что за нелепица! Подумай сам: зачем этому типу повторять то, что до этого совершил другой, да еще в гораздо более опасных для него обстоятельствах?!

      – Вот это меня и тревожит, Бешу! Если уж ему приспичило так рисковать ради достижения своих целей, то какими же грозными должны быть его намерения?!

      – Да, но в особняк так запросто не проникнешь! – возразил Бешу.

      – Не волнуйся за меня, Бешу! Я обследовал этот дом сверху донизу – и днем и ночью, – а старик Франсуа ровно ничего не заметил.

      – Но он – этот Антуан Фажеро, – каким образом он может пробраться туда, да еще привести с собою двух женщин?!

      – Очень просто: именно при пособничестве того самого Франсуа, – с усмешкой ответил д’Эннери.

      По мере приближения к особняку он прибавлял шагу, словно его взгляд на происходящее становился все зорче, а события, которые ожидали его там, внушали ему сильную тревогу. Миновав улицу д’Юрфе, он обогнул дома, окружавшие особняк, и свернул в пустынный проулок, где за стеной находился графский сад. Рядом с заброшенным павильоном виднелась дверца в стене, через которую сбежала Арлетт.

      К великому изумлению Бешу, у д’Эннери оказались ключи от этой дверцы. Он отворил ее. Перед ними в полумраке простирался сад; сквозь ветви деревьев можно было различить темную, без единого огонька, глыбу дома. Вероятно, оконные ставни были плотно закрыты. Тем же путем, что Арлетт, только в обратном направлении, они прошли вдоль темной череды кустов и оказались в десятке шагов от особняка; вдруг чья-то рука грубо схватила д’Эннери за плечо.

      – Эй, кто это? – прошептал он, готовясь к обороне.

      – Это я, – ответил голос.

      – Кто «я»?.. Ах, это вы, Ван Хубен?.. Что вы