Тёмная история. Чело-вечность. Наталья Сергеевна Алмазова

занятия более продуктивного. Впрочем, ничто не предвещало беды и то ладно. Полуночные кошмары в очередной раз сменились давящей дневной хмарью, и веселее, как водится, не стало. А потом вдруг…

      Я замер истуканом там же, где и стоял, ловя ладонью зазевавшиеся снежинки. Чувство, пронзившее мой разум раскрывшейся булавкой, было резким и неприятным. А ещё знакомым, но каким-то неправильным. Обречённость, рухнув вослед тяжёлым занавесом, сию же секунду затмила для меня и без того блёклое зимнее Солнце, устало сползавшее в густой фиолетовый сумрак и снежную мглу.

      То, что я ощутил, без сомнения, принадлежало моему миру, далёкому, брошенному впопыхах, оставившему по себе лишь сумбурные воспоминанья. Ну неужели так вот всё и завершится? От одной этой мысли пробирал озноб. Да, смерть всегда происходит с кем-то другим. Хотя меня ожидало нечто иное. Тем не менее исчезать во «всеблагой» пустоте катастрофически не хотелось. Как же сказал тот бедолага-бездомный.. «ни могилки тебе, ни креста». Пуст-то-та.

      Я резко сжал прежде расслабленно распростёртую к небесам ладонь, переломав тончайшие косточки-льдинки легкомысленно доверившихся мне снежинок, одним своим судорожным движеньем превратив безукоризненный порядок в сущий бардак. Однако мигом позже, справившись с постыдным приступом паники, я-таки осознал, что всё – вовсе не то, чем кажется. Рановато ставить свечку за упокой: пускай я уже упредительно ей запасся впрок.

      Да, методика наша: все одно, что самая примитивная, а не чета людской ворожбе. Вот только сотворил сие чудодействие всё-таки человек. И вполне себе по-людски.

      …

      «Михаил!..»

      Одно имя для Яви. Другое – для Нави. Я же специально назвал его так, желая напомнить о его сугубо мирском происхожденье. И о том, что всего его магические уменья, какими бы разносторонними они ни были, немного стоят. Но тут же, спохватившись, подумал, что такое-то звучное наименованье, пожалуй, и вовсе сводит на нет мою попытку поставить зазнавшегося чародея на место. В общем, желаемого педагогического эффекта я не достиг.

      Однако молодой маг вздрогнул и обернулся, рукой задев восковую свечу, коптящую на столе. Она тотчас упала, и грязно-желтый, с чёрными прожилками воск растёкся бесформенным пятном, запачкав манжету белой рубашки, непоправимо испортив ткань.

      К моему собственному удивлению, от назойливых мук совести не осталось и следа, стоило мне разозлиться. Это было новое, странное и страшное переживанье. А устраивать безалаберные игры с огнём не страшно? – тотчас стукнуло в голове. Как вообще он сумел?.. Не людского ума это дело, и уж тем паче не людскими руками его делать!

      Да, и до нашей встречи Мигель достаточно долго изучал и практиковал магию, имея неплохую осведомлённость в сфере демонологии и некромантии, хотя и был для таких глубоких изысканий чрезвычайно молод. Виртуозно умел он приручать и использовать в своих целях примитивных земных элементалов: саламандр, ундин, сильфов. Чертей и домовых. Да мало ли чего ещё! Я же просто хотел показать ему расширения кругозора ради, что можно управлять реальностью