Разбой. Петр Воробьев

не жаловались – и направился вслед за Кайанкару к открытой матросом двери. От пристани, короткая, но широкая дорога с вделанными в покрытие рельсами вела к трём приземистым зданиям без окон, с картечницами на плоских крышах. Вдоль дороги росли небольшие стройные деревья со смешной пятнистой – как шкурка юмула – корой.

      – Не лучше мне было с Рёгнвальдом поговорить без епарха? – спросил Самбор. – Кабы сперва не стратонаос[94], потом не конвой, был бы здесь на неделю раньше.

      – Может наоборот выйти лучше при епархе, – обнадёжил электротехника Эрскин. – Если Рёгнвальду твой замысел понравится, Спило сразу и номисм на опыты кинет.

      Посетители вошли в одно из приземистых зданий под бдительным взором стражей в серых с голубой оторочкой плащах тагмы Те́йхо (стражники на пристани были в таких же одеяниях – не иначе, к приезду епарха). Из проёма растворённой толстенной металлической двери несло холодом. Очень уверенный и вроде бы знакомый Эрскину мужской голос вещал:

      – Нам удалось получить два вида синтеза: водород с литием в гелий и тяжёлый водород – в сверхтяжёлый. Первая предпочтительнее, поскольку выход энергии выше почти в шесть раз. Чтобы реакция шла при более низкой термокрасии[95], мы колеблем магнитное поле на частоте, синхронизированной с магнитной частотой лития-семь. Это и помогает с наиболее трудной частью, управлением мощностью реакции.

      – Это ты верно сказал, Рёгнвальд, – сказал другой голос, ещё более уверенный. – Править легко, а управлять трудно!

      – Какая мудрость, – восхищённо добавил третий голос, на слух, принадлежавший маленькой девочке.

      За дверью находилось внушительной ширины и высоты цилиндрическое помещение, частично выдолбленное в скале, так что вошедшие оказались на круговой дорожке саженях в четырёх над полом. Значительную часть объёма занимали колонны двух чудовищных электромагнитов с покрытыми изморозью оболочками обмоток. Между магнитами помещалась окружённый змеившимися трубками прямоугольник, с участком посередине, сработанным из чего-то многослойного – прозрачные слои перемежались решётками – в несколько вершков толщиной. На вид всё это выглядело достаточно впечатляюще, конечно, если не сравнивать с чудовищной машиной для сжатия плазмы, построенной на севере, в Айкатте, мистагогом Фейнодо́ксо, сыном Ио́ло, или с ещё бо́льшими тороидальными устройствами восточного материка. Притом учёные севера и востока или не могли поддержать синтез, или даже и не стремились к его практическому использованию.

      Примерно на одну восьмую круга противусолонь от входа по круговой дорожке, из-за огромной приборной доски виднелась обрамлённая венчиком русой растительности лысина Рёгнвальда Правого. Рядом с изобретателем стоял рослый и дородный муж в белоснежном с золотой вышивкой плаще поверх сиявшего в свете натриевых ламп золотом панциря-клива́ниона.

94

Стратонаос – высотный дирижабль с герметизированной кабиной.

95

Термокрасия – температура.