О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1. Марина Аницкая

Эльфин поскреб щеку. – Точно.

      – Так что сиди-ка ты дома, Гатта. А водить в этот раз в шенте буду я. – Паренек ехидно усмехнулся. – Заодно сочтемся.

      Эльфин тяжело вздохнул.

      – Ну ладно. Только Рианнон и остальным ты об этом сам скажи. А то, знаешь, мне не улыбается объяснять Врану, с чего это у нас на Самайн вдруг такой сиропчик.

      Паренек хихикнул:

      – Ничего он не понимает!

      Зеркало погасло.

      Эльфин кинул его на стол, запрокинул голову и засмеялся.

      – Не хочу никуда. – Он потянулся, обхватил Керидвен, и она кувыркнулась через спинку софы прямо на него. – Будем сидеть дома. И лежать.

      Снег стаял. А потом замерз. А потом опять стаял, и со всех ветвей закапало. Вместо снега стали лужи. Было очень здорово давить тонкий лед каблуком – но потом она все-таки провалилась в лужу, и пришлось идти менять чулки.

      Керри шла, размахивая туфлями, босиком по коридору и заглядывала в комнаты, ища Эльфина. Вечно он куда-то девался. А, вот он где!

      Эльфин опять разговаривал с зеркалом. Голос у зеркала был мерзкий. Как горсть льда за шиворот.

      – Здравствуй, Эйрмид.

      – Как твои дела?

      – Хорошо, спасибо.

      Керри бросила туфли, подкралась и подлезла Эльфину под локоть, пытаясь заглянуть внутрь – кто там? Но видно ничего не было, только блеск.

      – Что-то тебя давно не видно и не слышно.

      – Немного занят.

      Опустилась рядом, потерлась щекой о колено. Эльфин опустил руку и погладил ее по волосам. Керри куснула его за палец – почему не смотрит?

      – И на последней партии Круга в шент ты тоже не был. Хотя должен был водить.

      – Химерос захотел размяться. Я ему давным-давно был должен…

      – Ну и зря. Тема бы тебе понравилась – «Только в созерцании прекрасного может жить его увидевший».

      Рука Эльфина замерла, перебирая тесьму на ее вороте. Потом скользнула глубже.

      – Пожалуй.

      – На следующей ты будешь?

      – Не знаю… может быть. А кто будет водить?

      – Я. Кстати, раз уж ты все пропустил, подскажу тему – «Есть два рода нарушения зрения: либо когда переходят из света в темноту, либо из темноты – на свет».

      – Дался вам всем этот Платон! – вырвалось у Эльфина.

      – Хм. Ну, посоветуй что-нибудь свое.

      Эльфин опустил глаза.

      Да, да, да, обрадовалась Керри посмотри на меня! Я тут, я здесь! Губы у Эльфина сложились в улыбку. Он поднял голову.

      – «Предел величины наслаждений есть устранение всякой боли».

      – Эпикур. Ну, еще бы. Следовало ожидать. Хотя… это мысль, да. Но мне больше нравится вот это – «Если бы то, что услаждает распутников, рассеивало страхи ума относительно небесных явлений, смерти, страданий, а также научало бы пределу желаний, то распутники не заслуживали бы никакого порицания, потому что к ним отовсюду стекались бы наслаждения и ниоткуда – боль и страдание, в которых заключается зло».

      Эльфин