Окно с видом на счастье. II том. Наталья Игоревна Соснина

голос:

      – Ты не Саня?

      Он притормозил и оглянулся. Со скамейки поднялся мальчишка-подросток лет пятнадцати.

      – Ну я Саня, – ответил Корольков.

      – Я от Сани. Передать он тебе велел…

      У Саши засосало под ложечкой: «Ну все, – подумал он. – Началось. Сейчас этот паренек скажет, что нам со Светкой надо залечь на дно, иначе нас найдут и расчленят».

      – Что передать? – вскинул он голову в сторону мальчика.

      – Вот, – паренек подошел и протянул Саше руку, сжатую в кулак, как будто хотел поделиться с ним горстью семечек. – Держи.

      Саша машинально протянул ему раскрытую ладонь, и мальчишка положил ему в руку что-то тяжелое, явно металлическое, завернутое в замызганный носовой платок.

      – Что это? – удивился Корольков.

      – Сашка сказал, тебе и медсестре. Увидишь, – ответил тот.

      – А ты кто? – взглянул мальчику в лицо Саша.

      – Я его брательник младший, – улыбнулся тот. – Он велел спасибо передать, мол, ты знаешь, за что.

      – А-а-а… – протянул Корольков.

      – Ну я пошел, – шагнул в сторону паренек. – Пока!

      – Да, – растерянно ответил Саша. – Пока…

      Когда мальчик скрылся из вида, Корольков сел на скамейку и развернул платок. Там оказались две золотые цепочки: одна – большая, граммов семьдесят, явно мужская, модного плетения «бисмарк», вторая – потоньше, но тоже очень массивная, выполненная каким-то другим узором, женская. Обе цепи были, естественно, без бирок, и с кого их содрал бандюган Саня – с живых ли людей или с мертвых, или просто забрал за долги, оставалось лишь гадать… Однако оба – и Саша, и Света, не сговариваясь, носили их потом всегда, почти не снимая, в память об этом диком и романтическом приключении, произошедшем в такое безумное и такое свободное время, в память о своей юности.

      Март 2015 года

      Света позвонила домой, и через полчаса в Сашину палату вошел Илья Борисович Левин, Светин муж и близкий друг Королькова. К моменту описываемых событий за Левиным прочно закрепилось прозвище Илюха-триста шестьдесят пять: именно столько операций в год проводил знаменитый уролог доцент Левин.

      – Сань, привет! – протянул ему руку Илья. – Как ты? Самочувствие? Температура? – он пощупал Сашин лоб. – По-моему, еще есть…

      – Да есть еще, Илюх… Пить охота, сил никаких нет, – пожаловался другу Корольков.

      – Сань, нельзя, ты прекрасно знаешь, – строго ответил тот.

      – Конечно, знаю… Езжайте домой, Илюх. Светка на ногах весь день, да тут я еще…

      – Слушай, – несколько удивленно произнес Левин. – Ну тебя прямо быстро скрутило! Мне аппендицит на втором курсе удаляли, так я сначала сутки маялся: то рвота, то с горшка не слазил… А тебя – раз! И все!

      – Угу… – мрачно кивнул Саша и воровато оглянулся на дверь. – Посмотри, что там мне Ирка колола? Я, прикинь, во время операции проснулся!

      – Да ты что? – поразился