Окно с видом на счастье. II том. Наталья Игоревна Соснина

и прогретым было все – земля, деревья, трава, асфальт. Городские пляжи были переполнены, и народ, словно позабыв о том, что Ильин день давным-давно прошел, купался в Оби, на море и даже в фонтанах в центре города – до того было жарко. Саше, родившемуся в январе, по всем народным приметам полагалось любить зиму, мороз, метель, лыжи и коньки, однако он из всех времен года предпочитал лето. Солнца он не боялся, загорал моментально, никогда не сгорая, отчего его зубы становились еще белее, а кожа приобретала удивительно красивый оттенок. Чтобы загореть, ему не нужно было часами париться на пляже, достаточно было пару дней походить в льняных брюках и рубашке, и все – тело становилось смуглым, как будто он неделю валялся у моря.

      Он решил, что пойдет на школьный юбилей, в самый последний момент, уже во второй половине дня, когда собирался домой. «Да и пойду! Чего такого-то? Ну и будет там Катя, подумаешь, подойду и поговорю с ней, – храбро думал он. – Делов-то. Уже прошло столько лет, что она, поди, и думать обо мне забыла!»

      Последняя мысль, правда, вызвала у него большие сомнения, как-то не верилось, что Катя могла его забыть. Не те это были отношения, которые забываются.

      Критически осмотрев себя в зеркале, висящем в коридоре отделения, Саша пошел в ординаторскую и переодел майку. Штаны на нем были классные, итальянские, льняные, и сидели они так, что женщины на улице оборачивались и с тоской смотрели на его задницу. Мокасины, надетые, как и положено, на босу ногу, тоже имели вполне буржуйское происхождение, а вот майка не дотягивала до этого блистательного уровня. Благо в шкафу он всегда держал запасную: лето было жаркое. Запасная не подкачала – поло со скромным крокодильчиком на груди как нельзя лучше вписалось в ансамбль. Саша улыбнулся, вспомнив «мини-бикини-69», зацепил между пуговками поло темные очки. Взял телефон, ключи от машины и уже хотел было выйти из ординаторской, как вспомнил про очки обычные и подумал: «А вдруг она все-таки придет? Я же без очков ее не смогу разглядеть…» Сложив очки – две дужки и перемычка из золотистого металла – в футляр, он, наконец, пошел к машине.

      В холле на первом этаже школы собралось уже довольно много народа. Девчонки-старшеклассницы, сидя за длинным столом в дальнем конце холла, регистрировали вновь прибывших, а мальчики, стоящие у дверей, направляли входящих к ним. Лавируя между группами возбужденно общающихся людей самых разных возрастов, Саша подошел к столу. Девчушка с любопытством уставилась на него:

      – Здравствуйте! Какой у вас год выпуска?

      – Восемьдесят седьмой, – ответил Корольков и, встретившись взглядом с девочкой, засмеялся, потому что той было лет семнадцать, не больше.

      «Каким же, наверно, старым я ей кажусь», – подумал он, однако увидел своих и благополучно забыл о подступающей дряхлости.

      Девчонки дружно завизжали, увидев его, а Анжелка Царёва так скаканула к нему в объятья, что он с трудом ее удержал – девушкой она была, что называется, «в теле».