Германия: философия XIX – начала XX вв. Том 7. Материализм. Часть 2. Валерий Алексеевич Антонов

самих чувственных образов, если задуматься о тотальности природных событий, включая разумные организмы и их органы, то принцип наименьшего числа объяснительных причин теряет свою прекрасную методологическую ценность. Ибо допущение чистой субъективности содержаний органов чувств означает сокращение предпосылок только в отношении мыслимости объектов, от которых исходят стимульные воздействия на наши органы; в отношении связи между стимулом, сенсорным восприятием и чувствующим индивидом оно столь же позитивно и богато по содержанию, как и контр-утверждение. С этой точки зрения речь идет уже не о том, чтобы предположить большее или меньшее число гипотетических элементов или свойств для объяснения факта, а лишь о том, как расположить элементы в этом факте. Если Декарт35 отрицает скрытые качества тепла и света у огня, потому что для объяснения всех его свойств мы должны были бы предположить также движение его частей, но одного этого движения достаточно для понимания всех явлений огня, включая тепло и свет, Эта конструктивная процедура, по крайней мере с логической точки зрения, совершенно ясна и не вызывает возражений и может быть подвергнута столь же малому числу сомнений, как и вывод, согласно которому Декарт берется разработать гипотетическое первоначальное состояние для объяснения развития космоса. Но когда физик сталкивается с разумными человеческими существами, которые утверждают, что испытывают специфические ощущения от действия огня, возникает вопрос о месте фактов, утверждаемых в таких заявлениях, и этот вопрос не может быть решен простым утверждением методологического правила. Ведь что представляют собой эти ощущения, которые испытывает человек, являются ли они реальностью, существующей прежде всего в общем пространстве, включающем огонь и тело наблюдателя, а также наблюдаемого, возможно, связанной с определенными процессами стимуляции, или же они просто входят во внутреннюю жизнь воспринимающего субъекта как чисто психические процессы, очевидно, не может быть выведено по той причине, что нет необходимости предполагать их в самом огне. Для физика мир чувственных явлений не представляется истинным миром, который он ищет за ними в действительном пространственном и здесь же обоснованном смысле этого слова; и именно потому, что он сознательно абстрагируется от отношения вещей к своему органу чувств, которые дают ему лишь материал, используемый для его уравнений, он может приписать себе все, что не входит в уравнения как количество, как остаточное явление, в силу чего для него остается и должно оставаться совершенно безразличным, что означает чувственный вид, помимо его отношения к объекту. Таким образом, даже в случае других человеческих существ, которые, как телесные системы, воспринимаются им в тех же условиях, что и другие объекты, попадающие в сферу его наблюдения, он может по методологическим причинам считать все качества, о которых сообщают

35

Декарт, «Мир», изд. Cousin, IV, стр. 220