Тропы длинные и короткие. Галина Шапошникова

была похожа на птицу?

      – Да, точно! Я помню клюв и горящие глаза, но стояла такая суматоха, что даже не стала вглядываться. Но именно ей те люди, которые забрали моих, подожгли дома, – сказала бабушка и прибавила горькую шутку: – Вот куда теперь приводят таланты ремесла…

      Желя была готова прибить и Ивана, и Гия, который также ухватил мысль и вставил вопрос:

      – Что за люди? – Спина его напряглась, а брови нахмурились. – Вы видели их в этих краях прежде?

      И тут старуха начала сомневаться.

      – Они стояли далеко, так и не вспомнишь. Но люди перекрикивались, называли их охотниками, кажется. Их там было больше, чем деревенских.

      Бабушка умолкла, давая им всё обдумать. Переживая, Желя раскрошила пирожок в тарелку и скривилась – доедать такое никто не станет.

      – Всех перебили? – спросила она, но старуха покачала головой.

      – Мальчики закопали тех, кто сгорел во время поджога. Выживших больше, и всех их увели те люди, охотники.

      Желя не знала, можно ей выдохнуть или нет. Многих людей бабушкиной деревни они знала, она росла с ними до тех пор, пока мама снова не вышла замуж, но теперь лица и имена растаяли, и ей стало жутко.

      Она поняла, что дрожит, только когда Иван сжал её плечо и с сочувствием заглянул в глаза. Желя опомнилась.

      – А твои гости? – Девушка старалась, чтобы это не звучало как недовольство.

      – Пусть они расскажут, – взбодрилась бабушка. – Я и сама не знаю, каким ветром их сюда занесло.

      Парни одновременно напряглись, и Желя это почувствовала. Долгие секунды они обменивались взглядами, словно выбирая, кто будет говорить. Сдался Иван.

      – Мы встретились тут, в лесу. – Он затих. Говорить ли о том, что Гий украл его коня и потом вернулся, чтобы обворовать снова?

      Гий пришёл на выручку, подтолкнув:

      – Иван немного заплутал, а я знаю здешние дороги. Нам было по пути.

      Боярин сжал губы, но так быстро, что никто не заметил.

      – Мы хотели остановиться здесь на ночлег, чтобы потом снова двинуться в путь.

      Бабушка доела пирожок и ленивым движением смахнула крошки со стола на пол – старая привычка, которую Желя видела ещё с младенчества; подметали пол у неё в доме всегда особенно усердно.

      – Ну ночлег вы нашли, – кивнула хозяйка.

      – В пожжённой деревне с разросшимся погостом, – добавила Желя и большим глотком допила холодный чай на травах. Она вгляделась в лицо бабушки, заметила тени, разлохматившиеся волосы и усталость в глазах. – Надо отдохнуть.

      Все за столом посмотрели на неё.

      – Я тебя, – Желя посмотрела на бабушку, – тут не оставлю. Мама с самого начала говорила, что тебе нужно перебираться с нами, а тут… считай, что знак.

      Старушка молчала. Сидя в тонкой шали, в полутьме, хозяйка единственного уцелевшего дома не стала спорить, только сказала:

      – Но спать я не буду. Нужно по-людски попрощаться с умершими.

      Гий и Иван переглянулись, а Желя пожала плечами.

      – Местный обряд. Если что-то не так сделать, то погибшие не упокоятся и будут ходить по