Тропы длинные и короткие. Галина Шапошникова

много и не надо. Тут поблизости деревня, ты бы сам благополучно дошёл до неё, там тебе гостеприимные люди оказали бы приём, и всё замечательно. А потом я приехал на этом твоём Соколе в гостинку, меня избили и обокрали.

      Иван сел на землю у чёрного круга, оставшегося от костра. Он не принялся лупить Гия палкой, которую продолжал держать перед собой, не ругался. Могло показаться, что он просто медленно сходит с ума.

      – Верю, коня жалко… – попробовал заговорить Гий после долгой тишины. – Но мы же не будем здесь на потеху лешему плакаться, верно?

      – Ты украл коня, а потом его выкрали у тебя.

      – Ну да.

      – Рассказать – смешно, утаить – грешно.

      Гий шумно выдохнул и опустился вместе с Иваном на землю.

      – Бывают в жизни огорчения. Давай думать что-нибудь.

      Иван продолжал молчать, разглядывая то угольные пятна на зелёной траве, то листики на кустах впереди.

      – Всё с самого начала пошло не по плану… – протянул он, обращаясь скорее к себе, чем к Гию.

      Молодой вор едва успел даже бровь поднять, когда Иван откинулся назад и рухнул спиной на землю.

      – О-о-о, да ты у нас грустный, а не деятельный.

      Теперь рыбьи глаза Ивана смотрели не на траву, а на ясное мягкое небо.

      – Ладно, давай не будем валяться, это точно не поможет.

      Гий взял Ивана под локоть и постарался поднять, но хиляк оказался достаточно тяжёлым, чтобы этот трюк не сработал с первого раза.

      – Господи, ну не будем же мы проклинать небо до самого вечера!

      – Я буду. А ты можешь идти. Деньги ты мне всё равно не вернёшь.

      – Посмотрим, может быть, тебе удастся меня так разжалобить, что я верну те, что остались, да ещё буду должен.

      Вор чуть ли не взвалил обессилевшего Ивана себе на плечо. Немного того потряхивая, он принялся приговаривать:

      – Ладно тебе, давай соберём весь твой скарб…

      По большому счёту, собирать оставленные на привал вещи пришлось самому Гию. Несколько раз в голову пришла мысль бросить и это дело, и этого боярина, но его жалкий вид, как у кривоногого оленёнка, словно не позволял воплотить подобную задумку в жизнь.

      Когда он не принялся помогать даже через несколько минут, вор начал злиться.

      – При этом я не знаю, чего ты ожидал. Засыпать в лесу нужно чутко, странно, что ты вообще сомкнул глаза.

      – Я не ночевал до этого ещё две ночи, – нехотя ответил Иван, растирая щёку. Ему самому уже надоело грустить, однако просто выйти вперёд и сделать вид, что теперь всё славно, никак не получалось.

      Только тут Гий позволил себе неопределённо хмыкнуть. На лице была мягкая ухмылка, но глаза оставались серьёзными.

      – Какое-то важное дело в этих краях? – аккуратно узнал он, протягивая собранную суму.

      Иван взял её, охлопал по бокам, точно примеряясь, украдено ли ещё что-нибудь, и перекинул через плечо.

      – Своего рода.

      От тоскливого выражения лица не осталось и следа. И без того тонкие губы сжаты, светлые брови отдавали рыжим на свету.

      – Я не собираюсь лезть в твои