Все не так, как кажется. Хельга Мидлтон

не хочу с тобой расставаться. Почему мы не можем объявить о нашем решении и Артуру, и моим близким. Сколько можно прятаться? Мы же не школьники, в конце концов!

      ‒ Не знаю. Я ещё не готова. Я только-только начала отходить от отношений с бывшим. И Артур тоже. У него сейчас такой возраст – всё воспринимает в штыки.

      ‒ Это проходит. Как, впрочем, и твои молодость и красота.

      ‒ Ах, ты, ‒ она игриво шлёпнула его кулачком по плечу, ‒ так значит, ты меня только за молодость и красоту любишь? А они пройдут, и ты охладеешь…

      ‒ Никогда.

      Его губы накрыли её рот. Она послушно ответила на этот долгий, сладостный поцелуй. Его руки всё настойчивее гладили женскую спину, под ласками тело Хелен выгнулось навстречу любимому, ‒ Нет, не здесь и не сейчас.

      Эти слова были произнесены скорее себе, чем ему.

      ‒ Я не хочу дольше ждать. Даю тебе срок – неделя. Через неделю у меня день рождения. Ты приглашена, и я объявляю помолвку.

      ‒ Но…

      ‒ Никаких «но».

      Она вышла из машины и, перегнувшись через дверцу кабриолета, ещё раз подставила лицо под поцелуй.

      ‒ Спокойной ночи, любимый… Я сделаю для тебя сказочный торт. Лучший в мире.

      Она шла к дому, низко наклонив голову, смотрела под ноги. На лице всё ещё играла полуулыбка.

      В тёмной комнате Артур стоял возле окна.

      Да, именно ради этого момента тайком от матери, он тренировался особенно упорно. И вот… Он добился своего. Он уже может стоять на этих проклятых ножках- макарошках. А ещё он научит их снова ходить и тогда… Тогда они уведут его назад в Лондон, к отцу. Прочь из этого домишки с плешивым двориком – всё, что мать может себе позволить в этом паршивом приморском городишке, где летом нет прохода от отпускников-курортников, а зимой ‒ тоска туманная и вечные дожди.

      Он в задумчивости потирал подбородок. Нащупал одинокий волосок, ухватил его двумя ногтями и с яростью вырвал. В этот момент ключ повернулся в замке.

      Парень быстро сел в своё кресло и притворился спящим.

      Хелен ласково погладила сына по голове. Он как бы проснулся, встрепенулся.

      ‒ Извини, сынок, задержалась. Давай я помогу тебе перебраться в постель.

      3

      Дик Моррисон работал шофером ещё у старика Камерона, ещё до того, как Роберт унаследовал бизнес. Но и тогда, и сейчас, как бы занят он ни был, всегда в обед приезжал домой. Не потому, что денег было жалко на еду в какой-нибудь кафешке, да и Фил – шеф в ресторане босса – всегда был готов налить старому извозчику тарелку супа или дать на пробу что-нибудь эдакое из меню ужина, но… Сью Моррисон – его, вот уже тридцать пять лет жена, с тех пор как дети выросли и выпорхнули из родительского гнезда, не могла есть в одиночестве. Если он не приезжал к обеду, она весь день пила чай с печенюшками; к вечеру у неё отекали ноги; она принимала мочегонное и всю ночь шаркала шлёпанцами туда-сюда в туалет. Так что, если Дик хотел спокойно выспаться, он должен был обедать дома. Не беда. Сью была хорошей хозяйкой, вкусно готовила, и после ланча Дик мог ещё и «придавить щёчку» – прилечь минут на 15-20 прежде, чем отправиться снова крутить