Северное сияние. Филип Пулман

сказала Лира и повернулась к выходу.

      Но не успела дойти до ворот, как ее окликнул Швейцар.

      – Слушай, Лира! Сегодня вечером тебе нельзя уходить. Распоряжение Магистра.

      – Почему нельзя?

      – Говорю тебе, распоряжение Магистра. Он сказал: когда придешь, больше не уходи.

      – Догоняй, – сказала она и выскочила вон раньше, чем старик успел шагнуть за дверь.

      Она перебежала узкую улочку и углубилась в проулок, где фургоны разгружали товар для Крытого рынка. Торговля уже кончалась, и фургонов было мало, но у центральных ворот напротив высокой каменной стены Колледжа Святого Михаила курили и разговаривали несколько молодых людей. Одного из них, шестнадцатилетнего парня, Лира знала и восхищалась им, потому что он мог плюнуть дальше любого человека – неслыханно далеко. Она подошла и смиренно дожидалась, когда он ее заметит.

      – Ну? Что тебе надо? – сказал он наконец.

      – Джесси Рейнольдс пропала?

      – Да. А что?

      – Потому что цыганенок сегодня пропал.

      – Они всегда пропадают, цыгане. После каждой Конской ярмарки пропадают.

      – И лошади тоже, – добавил один из его друзей.

      – Тут другое, – сказала Лира. – Это ребенок. Мы до вечера его искали, а другие ребята говорят, что его забрали Жрецы.

      – Кто?

      – Жрецы, – сказала она. – Ты про Жрецов не слышал?

      Для остальных парней это тоже было новостью, и после нескольких грубых высказываний они внимательно выслушали ее рассказ.

      – Жрецы, – сказал знакомый Лиры, которого звали Диком. – Глупости. У этих цыган полно всяких дурацких идей.

      – Они говорят, две недели назад Жрецы были в Банбери, – настаивала Лира, – и забрали пять ребят. А теперь, наверное, пришли в Оксфорд и наших забирают. Наверное, это они похитили Джесси.

      – В Каули пропал ребенок, – сказал один из парней. – Я вспомнил. Моя тетка была там вчера, она продает рыбу и чипсы из фургона, она слышала об этом… Какой-то маленький мальчик… Но насчет Жрецов не знаю. Выдумка это. Нет никаких Жрецов.

      – Есть! – сказала Лира. – Цыгане их видели. Они думают, что они ловят детей и едят… и…

      Она осеклась, потому что в голову ей внезапно пришла другая мысль. В тот странный вечер, когда она пряталась в Комнате Отдыха, лорд Азриэл показал снимок человека, поднявшего волшебную палочку, к которой устремлялись потоки света; а рядом с ним была фигурка поменьше, не притягивавшая света; он сказал, что это ребенок, и кто-то спросил, поврежденный ли это ребенок, а дядя ответил: нет, в том-то все и дело. Лира сообразила, что «поврежденный» означало «разрезанный».

      И тут ее кольнуло в сердце: где Роджер?

      Она не видела его с утра…

      Ей вдруг стало страшно. Пантелеймон, миниатюрный лев, вспрыгнул ей на руки и зарычал. Она попрощалась с ребятами у ворот, тихо вышла на Тёрл-стрит, а потом со всех ног бросилась к Ложе Иордана