Год Волка. Герман Вольфлинг

послушные их воле марионетки. Как же Костя сразу не понял этого намека! А теперь – слишком поздно.

      – Мне бы выйти отсюда! – пролепетал Толстый. – Я ничего не сделал. Ошибся дверью.

      – Ты попал, куда нужно! – нахмурился черноризец. – Сюда без надобности не входят! Сядь!

      Костя подчинился: дошел до стула и плюхнулся на него, не отрывая взгляда от мага.

      Колдун взирал властно и строго, но, в тоже время, в его глазах плясало безумное пламя веселья. Костя еще раз отметил, что черную ткань его одежды не украшала ни одна безделушка: ни крест, ни пантакль, ни козья морда. На руках не было: ни браслетов, ни магических колец. Это не сумасшедший, иначе он был бы обвешан, точно новогодняя елка. И не колдун, ибо в его руках не было: ни посоха, ни бубна. Но жилистые руки, покоящиеся поверх мантии не давали Косте покоя. Эти пальцы с большими ногтями, казалось, в любой момент могут сомкнуться на воровской шее. Это с виду хозяин не был атлетом, но сила жила в его зрачках, она таилась там, точно пригревшаяся на солнцепёке змея.

      – Я бы с радостью поговорил с вами ещё, но мне, правда, нужно идти. – едва ворочая языком, выдавил Костя. Конечно, это был блеф. Вор ни на что и не рассчитывал. Просто тянул время.

      – А, пожалуй, ты прав. – задумчиво покрутил локон своих волос незнакомец. – Ты не тот, кого я ждал.

      Костя почувствовал, что сдавившая его грудь сила отступила и, хватая ртом воздух, он закивал:

      – Вот видите, я не врал. Ошибся дверью. Ну, теперь-то я уже пойду?

      – Идиот! – вдруг взорвался черноризец и вскочил со своего кресла.

      Мгновенно вспыхнувшие свечи взметнули пламя чуть не до потолка. Это было завораживающе. По стенам пробежали тени. Казалось, колдун вырос.

      – Отсюда нет выхода! Ты знаешь, о чем я! – колдун наклонился и заглянул Косте прямо в глаза. – Смерть всегда забирает лучших.

      Кот согласно мявкнул из своего кресла и выпустил когти.

      – Я не понимаю! – запротестовал Толстый, отодвигаясь вместе со стулом и вскакивая.

      – Да, ты не понимаешь. И ни черта не чувствуешь. – раздраженно буркнул хозяин квартиры. – Но это – поправимо.

      И в тот же миг с пальцев колдуна сорвались маленькие черные молнии.

      «И все-таки, видеть негра – не к добру». – отрешенно подумал Костя, падая на деревянный пол.

      Черноризец склонился над Костей. В его глазах показался кровавый отблеск. Прикоснувшись к телу обездвиженного вора, маг вдруг отскочил, и зашипел, точно бойцовский кот. На губах книжника появилась белая пена, левый глаз непроизвольно задергался. Колдун был в ярости:

      – С-с-сука!!! – прошипел черноризец. – Солгал! Трижды солгал!

      И, поддразнивая самого себя, книжник прошипел, почему-то обращаясь к коту:

      – Вот тебе, Феликс: и сам пришел!

      Костя лежал неподвижно. Он понимал, что человек, разговаривающий с котом, – скользит по грани безумия. Но, с другой стороны, здесь больше и обратится-то было не к кому.

      Все,