Взлёт и падение. Книга вторая. Падение. Валерий Гудошников

вот так! – показывали ему сосательное движение губами. – Усёк?

      – Я серьёзно спрашиваю.

      – Потому и нельзя, что у нас демократия теперь, – объясняли неразумному. – А право своё можешь защитить.

      – Как же?

      – Не нравится – пиши рапорт на увольнение.

      – Ничего себе!

      Справедливости ради нужно отметить, что когда слухи о повышении административных зарплат дошли до членов профсоюзного комитета они пошли к командиру отряда. Тот их принял и вежливо объяснил, что лично сам он к этому никакого отношения не имеет и распоряжение финансами – не его компетенция. Тогда его спросили про зарплату. Он честно ответил:

      – Я не знаю, какова она была у моего предшественника. – И назвал сумму.

      Оказалось, что Литвинов получал меньше. Председатель профсоюза зачесал репу.

      – М-да! – после некоторого раздумья сказал он. – Нам всё понятно. Кажется, лётчики, как всегда, оказались крайние. Кстати, командирам эскадрилий оклады не подняли.

      – Зато им увеличили оплату за лётный час, – неосторожно проговорился молодой и ещё не научившийся юлить командир отряда.

      – Пошли отсюда, – встал заместитель председателя профсоюза.

      – Куда?

      – К Галимову. Пусть объяснит.

      Галимов их не принял, ссылаясь на занятость, и попали они к нему только на третий день. Такого никогда не было при Дунаеве. Лётчиков он принимал в любое время, и они заходили к нему, что называется, открывая дверь ногой. Правда, без великой нужды они не любили ходить по начальству.

      Первые пять минут он разговаривал с ними вежливо и даже почти панибратски и объяснил, что возможности повысить заработную плату, пока нет. Пока.

      – Но почему стала получать намного больше вся администрация? – задали ему вопрос.

      – У руководителей большая ответственность, – ответил Галимов, – и она должна соответственно оплачиваться.

      – Это ваше убеждение? А у лётчиков нет ответственности? – довольно жёстко спросил председатель профсоюза. Он сам был лётчиком. – Если уж повышать, так повышать нужно было всем, и начинать с лётного состава.

      – Я же сказал, нет пока такой возможности, – повысил голос Галимов.

      – Кстати, Радик Шамсиевич, вы могли бы согласовать это дело с профсоюзами.

      – А я не обязан теперь это делать. Сейчас не советские времена и профкомы-парткомы давно ликвидированы.

      Что ж, он был прав. Парткомов давно не было, но профсоюзные комитеты почти всюду остались, и их никто не приказывал упразднять. Но если с ними и в советское-то время никогда особенно не считались, то сейчас тем более. А если в те времена и возникал конфликт, то его всеми средствами давили в зародыше, не давая развития и не допуская огласки. Всё-таки завоевание социализма. Ну а сейчас же все эти профкомы только мешают работать, что и происходит.

      – Тогда, извините, мы вынуждены будем подготовить с администрацией новый коллективный договор. Срок старого истекает осенью. И отразим там