Московские грезы. Две книги под одной обложкой. Татьяна Устинова

направо, потом вниз и налево. Или сначала налево, а потом направо, как-то так.

      Блуждали они долго.

      Липы, словно тронутые акварельной краской, стояли, не шелохнувшись, из черной земли лезла молодая трава – иглами, окна в домах были вымыты к Пасхе, и у других львов у подъезда другого дома, державших в пастях чугунные цепи, были веселые морды. Ник всегда любил весну в Москве, а сейчас особенно, когда насадили деревьев, разогнали машины, разбили клумбы и наставили каменных ваз с немудрящими цветочками.

      – Я спать хочу, – ныл Сандро. – Я есть хочу!..

      – Вон кафе, – отвечал Ник.

      – Ты че, сдурел, бро?! Это тошниловка какая-то! И автографами зае… задерут!

      Возле дома номер двенадцать в Подколокольном переулке ничего не изменилось – людей мало, машин тоже почти нет. Ник оглянулся по сторонам, не гуляет ли вредный мопс Моня с девчонкой, но их не было видно.

      Сандро нажал кнопку домофона, как-то очень убедительно наврал консьержке, что он в гости в такую-то квартиру, их пропустили.

      Ник никогда не умел так разговаривать с людьми.

      Они поднялись на третий этаж.

      – Вот тут я его встретил, – сказал Ник, и голос его гулко отразился от толстых стен. – Я позвонил, а он как раз вышел из лифта и стал открывать свою дверь.

      – Как его?..

      – Виктор Павлович, что ли.

      Сандро решительно позвонил в квартиру номер семь. Раздались приглушенные трели. Ник быстро вздохнул.

      …Меня посадят, эксперимент остановят, и я так и не узнаю, какая там проблема в Новосибирске. У них проблема, и без меня они ее не решат!..

      Дверь открылась. Ник сделал шаг и стал у Сандро за плечом, словно подпирая его.

      – Вы к кому? – удивилась открывшая девица.

      Сандро улыбнулся – у него была дивная улыбка, и он этим всегда пользовался!.. – она сразу же улыбнулась в ответ.

      – Нам нужен Виктор Павлович… – он запнулся, но вспомнил, – Селезнев! По делу. Он дома?

      Девица сделала большие глаза.

      – Не знаю, может, и дома, – сказала она весело, – но не у нас. У нас никакого Виктора Павловича Селезнева нету!

      Сандро оглянулся на Ника. Тот посмотрел на девицу.

      – Здесь живет Виктор Павлович Селезнев, – сказал Ник как можно более убедительно. – А в той квартире жил Милютин, так ведь?

      – Правильно, – согласилась девица. – Милютин жил, но его убили. Ужасная история. В нашей квартире живем мы, а никакой не Селезнев!..

      Что-то, по всей видимости, отразилось у них обоих на лицах такое, что она сказала быстро:

      – Хотите, паспорт покажу?..

      – Нико, ты ничего не перепутал? – спросил Сандро. – Это именно тот дом и тот подъезд?

      – Можно мы зайдем на секунду? – Ник словно разом лишился сил. – Мы… не злодеи, правда.

      Девица колебалась, но недолго.

      – Заходите! – и она отступила в квартиру, пропуская их. – Если вы все-таки злодеи, моя преждевременная смерть будет на вашей совести. Обувь можно не снимать. Прямо и направо.

      Один за другим они прошли –