Московские грезы. Две книги под одной обложкой. Татьяна Устинова

тараща глаза. – Плохо дело, адвокатишка приехал, права качает, вас требует!

      – Отставить! – гаркнул Мишаков. – С адвокатишкой я разберусь, а этого в допросную, быстро! И глаз с него не спускать! Он со страху может в бега податься, тихий больно, знаю я таких!..

      Павлуша, напирая корпусом, погнал Ника по коридору – тот послушно, как баран, шел, куда его толкали. За одной из дверей разговаривали на повышенных тонах, и ему показалось, что он узнает голос брата.

      Лейтенант втолкнул Ника в полутемную комнату с железным столом и табуреткой, прикрученной к полу. Бабахнула, закрываясь, дверь. Стало тихо.

      Ник долго стоял, прислушиваясь, потом сел на табуретку и вытянул ноги.

      – В Бразилии, – сказал он вслух спустя какое-то время, – такое изобилие невиданных зверей.

      Звери прицепились к нему надолго.

      … Домашние звери стояли в пещере… Верь не верь, дикий зверь – верь не верь, великий зверь… Заяц – зверь ушлый.

      Сначала Ник ходил из угла в угол, потом стоял у стены, прижавшись спиной, замерз и снова стал ходить. Сел на табуретку и посидел немного. Постоял под решеткой окна, оно было высоко, под самым потолком, и почти не пропускало света.

      …Странно, что из Новосибирска прислали письмо Олегу!.. Ах да, мне тоже прислали, но я почту не смотрел. Какой дебил придумал эту самую почту, как будто по телефону нельзя позвонить!..

      …Дебил-крокодил. Всякий дебил знает, кто такой крокодил. Крокодил на задних лапах ходил.

      На часы Ник старательно не смотрел, запретил себе смотреть. Почему-то ему казалось важным избавиться от чувства времени, которое шло за стенами этой комнаты по каким-то другим законам. Здесь, внутри, оно идет совсем не так, поэтому нельзя смотреть на часы, мало ли что там увидишь.

      Он слонялся из угла в угол, сидел, стоял, пытался посчитать спектр функции в степени минус икс квадрат и долго думал о том, что теория функции комплексного переменного, которая была одним из сложнейших институтских курсов, редко пригождается ему в работе, интересно, почему?..

      Дверь открылась, и с той стороны скомандовали:

      – Выходи, живо!..

      Николай Галицкий в это время как раз стоял под решетчатым окном.

      – Кому сказано, на выход!

      Ник вышел в коридор, и время вдруг вернулось!..

      В коридоре ходили люди, хрипела в отдалении рация, звонил телефон, и приглушенный женский голос бубнил монотонно: «В соответствии с вашим запросом сообщаем, что на территории нашего района подобных случаев не наблюдалось…»

      – Туда проходите, – и лейтенант Павлуша показал Нику рукой, куда проходить. Корпусом не напирал и в плечо не тыкал!..

      Ник посмотрел – он просидел в «допросной» два с половиной часа, ого!..

      В кабинете с табличкой «Начальник отдела розыска» он увидел Сандро, адвоката Глебова и майора Мишакова.

      Сандро сидел на стуле и обеими руками тер лицо, Глебов стоя перелистывал в папке бумаги, майор сидел за столом, вид у него был взбешенный.

      – А Николай Михайлович, – кивнув Нику, словно продолжил ранее