Схрон. Юрий Мартыненко

обстрелу. Она выносила раненых под огнём. Однажды при отходе даже приняла командование группой солдат. Была награждена солдатским Георгием IV степени и двумя Георгиевскими медалями. Солдаты в ней души не чаяли, считали своим главным талисманом и называли «святой Риммой».

      – Что же с ней дальше было?

      – Этого я не знаю.

      – Интересно как, дядя Матвей. – Ещё что-нибудь расскажи.

      – Всего рассказать – не пересказать. Да и хватит, поди, о той войне. Теперь вот другая заполыхала…

      …Что мог ещё рассказать своей племяннице старый вояка Первой мировой Матвей Глушак? О том, что нужно провести один день и одну ночь на фронте в морозную погоду, чтобы оценить, что переносят люди в окопах? А если прибавить к резкому холоду и сырому ветру усталость от постоянной бдительности, не говоря уже об истощении в бою.

      Кто не был здесь, тот не может представить себе все те ужасы, которые несёт с собою настоящая война. От грохота орудий и ружейной пальбы нельзя слышать друг друга. Снаряды летят непрерывно днём и ночью с визгом и воем, торжествуя свою победу над цивилизацией ХХ-го века. Жизнь солдата на войне – это жизнь крота или ежа. Только ночью он может сравнительно безопасно вылезать из своей норы, сходить за водой, получить порцию. Спать приходится мало: за выстрелами и грохотом сон превращается в какую-то полудремоту, когда и спишь, и слышишь всё. Нервы напрягаются до последней возможности, как от положения, так и от лишений всякого рода. Раздеваться и разуваться не приходится по месяцу и более. Вши вырастают поразительной величины, и одни они приносят человеку массу постоянных мучений. Про то, что приходиться не есть, не пить, не спать и т. д., и говорить нечего – это обычное явление. Кто был на войне, участвовал в ней, тот мог понять, какое это великое зло. Люди должны стремиться к тому, чтобы уничтожить её.

      В течение трёх недель были непрерывные морозы. У солдат кроме их обычных шинелей ничего тёплого не было. Масса выбывали из строя совершенно здоровые, но с отмороженными руками и ногами. Конечно, предвидеть, что зимой бывают холода, было всегда можно; поэтому нельзя найти никакого оправдания интендантству, что оно своевременно не снабдило частей тёплыми вещами. Сон, несмотря на самую большую усталость, при таких условиях на холоде почти невозможен, поэтому нельзя смотреть на нашу пехоту иначе, как на мучеников первых времён христианства. Хуже всего то, что в окопах нельзя совсем двигаться, так как всякому высунувшемуся хоть на мгновенье грозит неприятельская пуля, а окопы у нас не глубокие, так как они рылись в мёрзлой земле под неприятельским огнём.

      7

      Приморской операцией, последней крупной операцией Гражданской войны, руководил главнокомандующий Народно-революционной армии и военный министр Дальневосточной Республики Иероним Петрович Уборевич. В Читу Уборевич приехал в августе 1922 года. Ему было двадцать шесть лет. После окончания артиллерийского училища в 1916 году в звании подпоручика