Догоню. Влюблю. Женюсь. Ульяна Романова

А с другой стороны, как не стать, когда чертовка так и манит?

      – Вот этот буржуй – нашу Лушу убить? И правильно вы его по макушке, мало дали.

      Кажется, я тут местная знаменитость, что-то вроде нечисти, которую никто никогда лично не видел, но все боятся и недолюбливают.

      – Вам кто сказал? – А моя чертовка умеет быть строгой.

      – Мишка. В окно его увидел и просил тебя предупредить, что этот буржуй за тобой пришел, а мы лучше сделали – обезвредили гада.

      – Ну все, теперь он и меня, и вас убьет, – тоскливо подытожила Лукерья.

      – А если мы его сами… Того, – вмешался другой голос. Теперь это была бабуля.

      Не, добрые тут люди, конечно, душевные, хлебосольные. Гостей так встречают оригинально…

      – Погодь, это вот тот Барсик, который строитель? Который… – снова встрял дедуля.

      – Он самый! – подтвердила Лукерья.

      На самом интересном месте перебила деда!

      – Тогда точно добить! – поддержал дед бабку. – У, морда буржуйская!

      – Нельзя Барсова убивать, – вступилась за меня Лукерья, – иначе нам убийство с особой жестокостью пришьют, группой лиц.

      – Кого мои убили? – очередной неизвестный голос, на этот раз женский.

      Я себя вдруг почувствовал Лениным в мавзолее, представшим перед разъяренным пролетариатом на пороге стремительного и нещадного раскулачивания.

      И все бы ничего, я бы, наверное, еще полежал, но щеке стало мокро, а в нос мне кто-то запыхтел. Тот самый пес, который плотоядно глядел на самое дорогое, решил, что я чупа-чупс, и стал увлеченно вылизывать мне лицо.

      – Гром, фу! – рявкнула Лукерья. – Брось каку, отравишься еще.

      И куда-то в сторону добавила:

      – Никого не убили. Надеюсь… И что нам с ним делать?

      – Гнать в шею, буржуя. Опять на нашу землю позарился, видать, строить тут что-то собрался, вот и приперся, – это снова бабуля.

      Версии моего появления сменялись с космической скоростью, а я решил приходить в себя, пока на меня убийство Кеннеди не повесили.

      Я застонал. Приоткрыл один глаз, и дедулю сдуло. Покосился на бабульку, которая тоже попятилась, и сфокусировал взгляд на Лукерье, которая сложила руки на груди и пыталась убить меня взглядом. И носик так воинственно задрала.

      И я из умиления даже сделал вид, что испугался. Старается все-таки девчонка, пугает, негодует.

      – Что случилось? Где я? – прохрипел я, пытаясь отгородиться от счастливого пса, который тыкался мордой мне в лицо.

      – Вас кто-то отоварил по кумполу, – мило улыбнулась Лукерья.

      – Кто бы это мог быть? – заинтересовался я.

      Приподнялся и ощупал затылок. Нашел там небольшую шишку и решил, что жить буду. Возможно, недолго, конечно, судя по общему настрою местных аборигенов, но от этого удара точно не помру.

      – Не я, – быстренько открестилась чертовка. – А вы, господин Барсов, почему без охраны ходите?

      – Дома забыл, – отмахнулся я.

      Лукерья сморщила носик, опустилась на корточки и вздохнула. А меня закоротило на ней немного. Сам не понял, что произошло, но крылья