Догоню. Влюблю. Женюсь. Ульяна Романова

нам тут всем не улыбаетесь в роли местного сумасшедшего, без вас народу хватает. Вставайте, говорю. Боже, вас что, контузило?

      Она подхватила меня под руки и потянула на себя. Пришлось вставать.

      – Давайте, до остановки три минуты пешком.

      Я медленно поплелся за ней, но далеко не ушел. Пес Гром обежал меня, вставая посередь дороги ко мне спиной, и хитро на меня поглядывал из-за плеча.

      Я попытался его обойти, но пес снова перегородил мне дорогу.

      – Он что-то от меня хочет? – уточнил я у Лукерьи, глазки которой насмешливо сверкали.

      – Алабаи, они по природе своей пастухи, – махнула она ручкой, – стада охраняют, не позволяют скоту сбегать.

      – Я не понял: он меня барашкой своим назначил?

      Глаза мои, кажется, впервые за долгое время встретились на переносице и не собирались возвращаться в привычное им положение.

      – Как знать, – прыснула она.

      – Я, по-твоему, на барана похож?

      Она вздохнула, залезла в сумочку и выудила из нее конфетку. Бросила в меня и посоветовала:

      – Дайте ему взятку. Или по-вашему, строительному, правильней слово «откат» использовать?

      – И так и так можно, смотря с кем договариваешься, – величественно кивнул я. – Мохнатый, держи.

      Пес одним движением слизал конфету с моей ладони и, довольный, убежал куда-то, а я топал за напряженной Лукерьей, которая что-то рассматривала на экране мобильного.

      Мы подошли к обычной древней остановке без крыши и встали в тени. Я на всякий случай залез в карман, нащупал портмоне и мобильный.

      – Я у ушибленных не ворую, – лучисто улыбнулась она.

      – А у не ушибленных воровать нормально, да? – приподнял я бровь.

      – Воровать вообще плохо, – она шкодливо захлопала ресничками.

      – Но иногда можно, да? – заинтересовался я. – Кто научил? Григорий Иванович, да? Чувствуется рука мастера.

      – Вы…

      Я с удовольствием наблюдал, как удивленно вытягивалось ее личико.

      – Я честный бизнесмен Барсов, – улыбнулся я.

      – Честный? Вы? Да вы мошенник, вор и аферист! И знаете что? Я ни капли не раскаиваюсь, что вас обчистила, ясно? – завелась чертовка.

      – Я тебя лично чем-то обидел? – в лоб спросил я.

      – Знаете что? Идите вы… в печку! Или в полицию меня сдайте, или оставьте в покое.

      – Ладно, – согласился я, – оставлю. Но готов спорить на желание, что скоро ты сама ко мне придешь.

      – Только в ваших мечтах, Барсов!

      – Проверим? – азартно предложил я, делая шаг к ней.

      Приблизился вплотную и навис сверху. Она задиристо задрала голову и смешно засопела, хмуря бровки.

      – Никогда я к вам сама не приду. Вот, кстати, ваш автобус. Выходить через три остановки!

      Последние слова она кричала, убегая обратно в сторону дома. Снова сбежала, чертовка.

      Я опустил голову и, весело насвистывая мелодию под нос, сел в душный автобус, глядя в окно.

      А через три остановки покорно вышел и весело засмеялся. Лукерья отправила меня прямо к зданию, где в одном