Мы были людьми. Лукас Аппероль

искажённая информация, было неясно, однако навстречу нам попадалось всё больше и больше машин, которые направлялись в сторону таможенного пункта. После череды раздумий офицер принял решение развернуться, и мы двинули на тот же валютообменник. Уже через час, под покровом ночи, на него стали привозить тех раненых и погибших, которые ранее с нами попали в засаду. Нас даже попросили оказать помощь в погрузке раненых, от которых мы и узнали, что всех тех, которые нам учинили огненную западню уничтожили, и даже взяли из них одного пленного.

      То столкновение обошлось нам дорого, потому что потери тогда были немалые. А эти потери мы уже лицезрели после того, как от нас отвезли раненых. Сразу же после них привезли погибших. Под них тогда ещё не было чёрных мешков, поэтому их просто закидывали в кузов грузовика. Забрасывали отчасти окоченевшие тела, укладывали их одно на другое в тентованный кузов. Не участвовавшим в этом процессе потом говорили, что в машины грузили ящики с боеприпасами, и кто-то из более нервных такой версии всё же не выдержал и нарушил спокойствие внимающих, рассказав им действительную правду. Однако это была ещё не та правда, от которой мы могли окончательно померкнуть. То, что мы потом узнали, нас несколько шокировало, и этим, к сожалению, я не смогу поделиться со своим читателем. Скажу лишь, что нас тогда ждали, просто мы об этом не знали и пошли, можно сказать, в неизвестность.

      Это был очень тяжёлый день, который для многих изменил дальнейшую жизнь, а у кого-то и вовсе её отнял. Вышло так, как вышло, а впрочем, мы такими были далеко не единственными. Кто бы мог подумать, что с подобными событиями мне ещё предстояло столкнуться через месяц, в них я со многими другими тоже, можно сказать, чудом выжил.

      Слава Богу – успели

      Этот эпизод произошёл в середине марта двадцать второго года. Тогда наш медицинский пункт располагался в подвале трёхэтажного здания, в котором раньше было текстильное производство. В этом же подвале по совместительству находился и пункт управления. Само по себе это было место частых хождений и приездов, именно поэтому его округа ежедневно разносилась миномётным и артиллерийским огнём. Попадания приходились и по самому зданию, поэтому крыши на нём уже не было, а перекрытия третьего этажа были частично разрушены. Каждое попадание в пролёты отдавалось нам большим грохотом и песком, который сыпался из щелей бетонных плит. Однако даже несмотря на такое огневое буйство, в подвале этого строения всё же была жизнь, в нём же пытались её сохранить и тем, от кого она уходила. Так пришлось и в некоторый день, когда к нам забежал один из офицеров и предупреждающе сказал, чтобы мы готовились принимать раненого. Для нас тогда это было обычным делом, потому что мы уже знали, что любые оговариваемые сроки эвакуации раненых не могли сочетаться с реальностью, потому что приближаться к нашему зданию днём было крайне опасно, его постоянно разносили из чего-то тяжёлого. Именно поэтому раненых эвакуировали либо под раннее утро, либо