Мы были людьми. Лукас Аппероль

кучных разрывов, получилось так, что передвижение отходящей группы вычислили, после чего и отправили нам пакет из реактивной системы, которую я в своём представлении обернул в полыхающее святило. После рассеявшегося грохота мы принялись идти дальше. Всего в нашей группе было около тридцати или сорока человек, наполняли её состав офицеры управления, молодые разведчики и такие же уцелевшие контрактники из лесополосы, которые ранее контролировали большую трассу, соединяющую два больших города. Многие из тех ребят были настоящими воинами, и своим числом они ещё составляли малую часть от той уцелевшей армии, которую в тот месяц, можно сказать, рвали на части. Вместе с ними в этом составе находился и я, да и многие другие ребята, которые в первые часы нашего выдвижения успели заметно обессилеть, причём путь наш тогда только начинался, а впереди было ещё идти и идти. Из-за этой усталости нам и пришлось по несколько раз останавливаться, чтобы хоть как-то перевести свой дух. В этих перерывах ребята просто валились на снег, а кто-то из отстающих и вовсе упрашивал их оставить, намереваясь под утро продолжить свой путь. Но как бы то ни было, держались вместе, кого-то приходилось брать под руки, кого-то пускать впереди себя, а отстающих просто ждать. Так мы и двигались, по два-три километра, после которых делали десятиминутные остановки. Через некоторое время начался моросящий дождь, сначала он напоминал морскую пыль, а после и вовсе превратился в умеренный ливень. Всё это было, конечно, мерзко, потому что наше нательное бельё было и так мокрым от пота, так ещё к этому добавился и природный фактор, который нас должен был окончательно замочить до нитки.

      Отяжеляла наше движение в общей степени и сама дорога, которой, по своей сути, не было. Мы шли через лесопосадки и заснеженные поля, которые отчасти уже успели налиться талой водой. Когда по всему этому ступала нога, то раскисший чернозём с чавкающим звуком килограммами прилипал к подошве, в результате чего она становилась вдвое тяжелее. Кто-то даже из более опытных заранее обмотал свои берцы скотчем, правда, это всё равно мало помогало в той дороге, где было очень много грязи и воды. Где-то её приходилось обходить, однако она всё равно была – если не в чистом виде, то в кашеобразном виде вперемешку со снегом. Она очень быстро наполняла обувь, поэтому уже в самом начале нашего пути у всех были мокрые ноги. Под самую ночь этой воды уже было и не видно, темнота легла такая, что шли друг за другом, можно сказать, на ощупь и по звукам. В очередной момент мы остановились, чтобы передохнуть, кто-то сразу же стал ложиться на мокрый снег, другие же садились на свою экипировку либо просто стояли, дабы окончательно не обмокнуть.

      Как раз во время этой остановки я окончательно понял, что с тяжестью своей экипировки я просто не дойду. Эта мысль меня начала тревожить ещё в том самом моменте, когда я выбросил бронеплиту из своего рюкзака, однако наступил очередной случай бессилия, который меня и заставил освобождаться от лишнего груза. Началось