Самый лучший комсомолец. Том 5. Павел Смолин

– победа сразу в двух номинациях: «Премия «Хьюго» за лучший роман» – это мне, за «Марсианина» – и «Премия «Хьюго» лучшему иллюстратору книги фантастического жанра» – Алексею Архиповичу Леонову, за иллюстрации.

      – «Просто они не смогли проигнорировать почти двести миллионов проданных копий», – с улыбкой поспорила Вилка.

      Такой вот скромный тиражик у моего главного (на данный момент) бестселлера, и это не считая время от времени допечатываемый «внутренний» вариант.

      – «И это тоже», – кивнул я.

      – «А еще это – сигнал», – добавила Виталина.

      – «Поделись пониманием», – попросил я.

      – «Фантастика в СССР перестала считаться «низким» жанром – смотри, целый космонавт за нее награды получает, значит и другим фантастикой заниматься не стыдно – разве есть более достойный пример для подражания, чем космонавт?».

      – «И ведь правда», – согласился я. – «Помнишь как товарищ Булычёв комплексовал?».

      – «Больше не будет».

      – «Никто не будет! А еще в жанр сейчас ломанутся все те, кто раньше от него воротил нос», – предположил я.

      – «Я бы почитала производственный роман о, например, космическом заводе по производству космических крейсеров», – помечтала она.

      – «В этом и суть фантастики – меняются только декорации, а люди в них – те же», – поумничал я.

      – «Напиши про космический завод!»

      – «Давай училке эту идею сгрузим», – отмазался я.

      – «Я хочу чтобы ты написал», – закапризничала девушка.

      – «Давай может лучше сценарий космической трилогии про борьбу храбрых повстанцев со злой, поработившей всю галактику, Империей?»

      – «Сережа, как коммунист ты должен уделять произведениям о перевыполнении плана в сложных условиях больше времени», – важно заметила она.

      – «Коммунист никому ничего не должен».

      – «Дедушке пожалуюсь, он тебе уши надерет за такие слова».

      Ладно, переработаю десятка три стандартных образчиков соцреализма, перенеся действие в космос – чудо-голова справится легко. Но «Звездные войны» нужно потихоньку начинать писать, чтобы хитрый Джордж Лукас не спёр. Название, впрочем, не сопрёт – уже зарегистрировали на СССР.

      – «Что-нибудь придумаю. Но если будет не очень – я не виноват, у меня с соцреализмом плохо», – на всякий случай подстраховался я.

      Оригинальный контент – это всегда риск нарваться на крики «Ткачёв уже не тот».

      – «Я могу смотреть на твои руки и печатать», – кивнула на стол с печатной машинкой Виталина.

      – «Если у меня болят суставы, значит у тебя тоже», – с улыбкой покачал я головой. – «Мы здесь надолго, успеем».

      – «Тогда просто расскажи», – попросила она и легла на бок, положив щечку на подсунутые под голову ладони.

      Ладно.

      – «Федоров снял шлем скафандра и с наслаждением вдохнул пахнущий соснами тёплый летний воздух. Вот уже тридцать лет минуло с тех пор, как он покинул родной дом, от распределения до пенсии