Хроники Левой Руки. Елена Владимировна Куслий

белым, как и лицо трупа графа. Женщина обняла сестру, и стала судорожно гладить её по волосам старой дрожащей рукой. В глазах графини Черновой читался огромный страх. Но она не плакала.

      Тишину, в которой было место лишь тихим и громким рыданиям нарушил звонок в дверь. Наконец-то приехала скорая. Смерть наступила так поспешно, что прилететь, кажется, не успел бы даже вертолёт. Вероника Дориановна побежала открывать дверь врачам.

      Астрид со страхом придвинулась к неподвижному телу дедушки, которое всё продолжали поддерживать Катерина Мстиславовна с Минервой Мстиславовной. Они боялись перемещать костенеющее тело графа. Подойдя ближе, Астрид тоже ощутила этот странный чесночный запах. Из носа и рта Дориана Альбертовича кровь уже не лилась. Она приобрела коричневый цвет, засыхая на серой рубашке.

      – Наблюдаешь за тем, как он уходит?.. – Хельга Ивановна вдруг возникла прямо за Астрид. Девушка вздрогнула и положила обе ладони себе на грудь, тяжело вздохнув. Астрид не знала, что ответить бабушке.

      – А разве за этим можно наблюдать? – спросила она. – Я даже не поняла, как произошла смерть… – на её глазах снова появились слёзы.

      – Смерть… – грустно и хрипло усмехнулась Хельга Ивановна Лето. – с годами ты хочешь только отсрочить её, с годами уже не до мыслей о жизни после.

      – К чему это ты? – не поняла Астрид.

      – Вначале ты не похож на всех, вначале ты индивидуален. Но сколь бы непохожими на друг друга мы не были, после остановки сердца мы все одинаковы, как ни крути: холодные. Бескровные. Безразличные. Со здоровым шрамом на весь живот… – она скорбно вздохнула, прикрыв свои оранжевые глаза-фары, будто бы сама умирала ни раз, а затем подожгла сигарету и

      отошла от внучки, выдохнув дым. – Ни к чему. Просто так. Мысли.

      Медицинский работник в лице мужчины средних лет вошёл в Обеденный Зал в сопровождении Вероники Дориановны Лето. Врач оглядел присутствующих и сразу же поменялся в лице. Катерина Мстиславовна, мгновенно обратив беспомощный взгляд на вошедшего врача, продолжала оплакивать мужа, держа его тело за плечо. Марсель Сергеевич сидел рядом с графиней, на стуле, потупив печальный взгляд на пол. Корней Мстиславович и Никита сидели за столом молча и ничего не говорили, а потом Чернов-младший, сославшись на плохое самочувствие, покинул Обеденный Зал и поднялся к себе в спальню. Корней Мстиславович проводил его подозрительным и осуждающим взглядом.

      – Позволите? – врач обратился к хозяйке, попросив её отойти от тела. Катерина Мстиславовна закивала головой, и, шмыгнув носом, отошла поближе к Марселю Сергеевичу.

      – Когда произошла смерть? – спросил доктор.

      – Около трёх минут назад, – сказала Вероника Дориановна, пытаясь сдерживать своё отчаяние, дабы конструктивно поговорить с врачом, однако страх и боль были в ней сейчас очень сильны.

      – Понятно, – кивнул он.

      В дверь снова позвонили. На этот раз это были агенты ритуальной службы