Иночим великанов. Демьян Брауде

выдал ему оружие на борьбу с недругами.

      Моз и Коуб вышли по очереди, но эльф лишь кивнул, заметя их смерявшим взором исподлобья, не приметя в их лицах не крупицы угрозы. Когда показался Гайт, он покачал головой и шорами прядей, окрестив его на месте – Морный. Но в как в пору приспела очередь Калиба, тот трезвоня явившись на свет и всем своим видом на растянувшейся золотистой лощине прогалины немедля выказал, свое “расположение” к эльфу. Он до белых костяшек под перчатками сжимал секиру, и готов был обрушить её, в любой момент на голову долговязого обитателя леса. Ливелз, почуяв в вяжущем напоенным лесным духом воздухе недоброе, отклонился назад, и стремительно вернул стрелу одни движением назад в изящную выбоину у рукояти янтарного дерева, не дрогнув не одним мускулом на угловатом лице. Джоаль не видел Калиба, и, обливаясь холодным, потом счел, что сим являлась долго выстраданная ловушка, отчего стушёвано ретировался. И лишь когда Клайд расторопно загородил жердь Ливелза, он понял, в чем истинная причина враждебности нелюдя.

      – Все, что ты возжелал спросить с него, сначала взыщи с меня, – Безродный все ещё был без меча, но всем было очевидно, что он и без него, сможет отправить старого воина к про-отцам, если не свинцовым тембром или аурой, так жилистыми руками. Исказивший черты пламенно зардевший на пробившем себе дорогу зное сотник ещё немного колебался, впуская в ноздри вяжущий привкус лесного эльфа, и когда увидел всех со стороны, и их востро негодования, спустил блеснувшую секиру, ближе к ногам.

      – Битва при Антуре, забрала моего отца… – смотря в землю, опосля вспылившие, цежено пробурчал он.

      – А у меня обоих братьев, – ответно скрепя острыми зубами отозвался нахмурившийся эльф, когда Безродный перестал его загораживать. – А то бесчинство, что вы творили в лирре, и лояльного взора в вашу сторону не заслуживает! – свирепо огрызнулся он, грубив гневом голос до неузнаваемости. – Но… – будто протрезвев от внезапной обуявшей злости сбывая легкую стигму, мягко протянул он. – Клайд мой друг, и я приму вас здесь, доколе он с вами. Скоро затеется долгий дождь. Идемте.

      Покуда все немо задавались вопросом – куда? – шестифутовый с половиной эльф (возвышающийся и над следопытом) поднял меч, и вручил его следопыту и, улыбнувшись, сверкнув жемчужными глазами, вновь располагающее убирая стрелу в колчан, почти пропел.

      – Сегодня мой друг возвратился, и пир следом случился.

      Безродный же в отместку, приметил не свою стрелу с сивым опереньем, жуком в муравейнике беспардонно затесавшуюся в колчан к слуге, и, выдернув её, отдал эльфу. Тот был признателен, а вот она…, впрочем, её мину передать невозможно…