Иночим великанов. Демьян Брауде

на стреле, с лязгом кольчуг и мелкой поклажи, стекая по шуршащему покрывалу, а Риба будто не воспринимая его наказ, подобравшимся истуканом стояла под его правой рукой, и тоже наблюдая густые заросли терновника посередине сосен поодаль через открытую от деревьев засеянную листьями лощину, куда так умалишённо буравя, заглядывался остервенелый хозяин, стоя на возвышенности, пред оврагом широкой, щербатой на деревья просеки.

      – Я имел в виду всех, – свирепо посмотрев на гоблиншу, процедил следопыт, и слуга, шмыгая вздернутым носом, понурено отошла, но не на значительное расстояние. Самость претила ей оставлять его. А ещё она украдкой хотела прибрать в колчан разбазаренную кем-то стрелу – не пропадать же добру?

      А Клайд смерив черную стрелу с сивым плюмажем, вынув расписной на лезвии меч, и задрав его блещущий всполох над головой, стал идти по покатому спуску к открытому на свету месту переливающимся по границам волнам некогда главенствующими здесь иголками с мелкими ветками с граничащими у обрыва кустами и преддверья моря желтой листвы. Он размеренной поступью шел по отлогому скату, пока не дошел до освещенной середины впадины, меж редких пней и нескольких вязов, что чудом затесались в бору. Но, тем не менее, сезонно оголяясь, сбросили листву, что, жухло шерстя под ним, то и дело взмывала золотистой стружкой, оседая на корни и увядший на пылающем свету лета дерн с боков невольной просеки лощины. А он, недолго ожидая, отклика на эпохальный жест, все так же занося искру блещущей стали над головой, приосанившись, решил провещать пару слов, по окрестностям леса, не сводя бокового зрения с терновника меж передних могучих вязов с коих, была спущена раззадорившая всех неладная стрела.

      – Я Клайд Безродный! Друг нелюдей, и провожатый достойных людей! Прибыл с миром, и прощу взамен лишь обоюдно того же! – зазвенела его раскатистая декламация, осевшая отголосками в пределах лесного конгломерата открытой границы меж бором и рубежами нараставшей дубравы.

      Как долго он стоял, как на ладони не известно, так как воцарившиеся безмолвие с перекликанием клекота и усталое шуршания листьев, вынудила всю стушеванную когорту начать нервничать сильнее обычного. Темная стрела с сивым опереньем все так же на половину торчала, из земли ската обрыва, где относительно недавно проходился Гайт, и это был отнюдь не промах, а красноречивый предостерегающий жест. Безоговорочно убеждающий повернуть вспять.

      Спустя какое-то время как следопыт уже был закрыт набегающими время от времени тучами, тернистый куст меж граничащих вязов и подлеска зашевелился, и из-за его дебрей вырос некто, со слабо блеснувшей натянутой зеркальной тетивой угловатого лука, и черный одеянием, под стать самому Клайду. У него были длинные и прямые свисающие до широкой груди волосы, густо смоляного цвета, но меж ними пробивались заостренные малокровные уши эльфа. Тот был долговяз, и его приметили и все воровато приблизившиеся остальные, что куча малой стояли, издалече выглядывая из-за среднего холма во озолоченную