Иночим великанов. Демьян Брауде

с витой русой челкой по подбородок.

      – Черный Эльф привечает, лишь тех, кто чтит его традиции. А имена лесных эльфов ведают единственно их друзья, – после этих томных слов Безродный, задрав перчатку, без пальцев, на правой руке, и указал блеснувшие кольцо, с овальным гагатовым камнем выбившиеся из порванного шва.

      Эльф, тотчас спустив вожжи запряженной ярости, разжал зеркальную тетиву и, отводя, опустил янтарный лук, а его искрящаяся злость растаяла, как и стянутые в узел лицевые мышцы. Он стал надвигаться, вылезая саженью роста из укрытия, сокращая дистанцию до саженей размашисто широкими шагами, и когда добрел до преподнесённого меча, с серой полосой изящных рун, меж двух долов, и длинной рукояти и эфесом, то усмехнулся, сощурив веки на перламутровые зеницы, и разгладив ямку на гладком подбородке, как и подобает признавшему товарища другу.

      – А плутали слуги, Клайд пал у стен Антура… – после этих сорвавшихся слов он прянул и нежданно для того в обуявшей экзальтации обхватил следопыта за стан, подняв, его в объятьях, как если бы тот весел не больше вьюка муки. И дав ему напитаться стравленной на себе для отвода нюха хищников лавандой, немедля поставил обратно с удивлением, как если бы поднял лишь половину, к чему готовился. Смущенно собравший уста в узел, обескураженный и поделившейся с ним уже духом въевшихся в его одеяние каперсов Безродный отходивший от такого рода теплых ласк, только отбрехался.

      – Брешут. Клайд и не жил…

      Вернув черную стрелу, в кожаную обитель сивых плюмажей, приткнутую у бедра, алебастрового-светлокожий эльф, ставший вблизи отдавать знакомым для лесных эльфов терпким майораном, в темных одеяниях, смягчился, до шепота, покуда все остальные сгрудившейся гурьбой молча ждали за возвышением бугра у двух навеивающих полутьму облезлыми кронами осокорей.

      – Твои спутники, явно нешибко воинственные, раз не рванули на заведомо гиблую сечу. Ручаешься за них? – сдвинув антрацитовые брови, заломил эльф, поморщив тонкие уста и не добро блеснув жемчужными зеницами.

      – За большую долю. Прочие несут ложку в ухо, я бы не будоражился, хоть они и пережили встречу с куйнами, – дружески свыкался с радушной встречей обыденно не словоохотливый следопыт.

      – Ну, что ж, показывай, – прямодушно махнул ладонью в крагах у тонких пальцев Ливелз. – Только по одному…

      Учтиво кивнув, следопыт через плечо с бугром котомки, начал пересчет на высь отвесного обрыва в золотую заводь, – По одному спускайтесь. Начиная с Рибы.

      Гоблинка в бурой пенуле буквально скатилось с горки, не щадя мягкие ткани и льняную ткань, ворсисто обтягивающую её крепенькие бедра об иглы, камни и выпирающие концы корней, бьющих словно ручьи. Она, не выпуская, из-за спины лук с колчаном, крест-накрест пересекающих её выпирающую грудь давящими ремнями, темнее на свету бутылочным отливом круглого лица, рьяно подбежала к хозяину, пока застывший на свету эльф смотрел на неё с искренним удивлением, выпученных губ и опавшего подбородка