Чёртовы куклы. Николай Лесков

произвести перемену в расположении высокого путешественника, был послан к Фебуфису известить его, что такая-то особа, путешествующая под таким-то инкогнито, желает завтра быть в его мастерской. Фебуфису показалось, что это сделано как будто надменно, и его характер нашел себе здесь пищу.

      – Разве ваш герцог так любит художество? – спросил он небрежно у адъютанта.

      – Да, герцог очень любит искусство.

      – И что-нибудь в нем понимает?

      – Как вы странно спрашиваете! Герцог – прекрасный ценитель в живописи.

      – Я слыхал только, что он хороший покупатель.

      – Нет, я говорю вам именно то, что и хочу сказать: герцог – хороший ценитель.

      – Быть ценителем – это значит не только знать технику, но иметь понятия о благородных задачах искусства.

      – Мм… да!.. Он их имеет.

      – В таком разе вы повезите его к Маку.

      – Кто этот Мак?

      – Мак? Это мой славный товарищ и славный художник. У него превосходные идеи, и я когда-то пользовался его советом и даже начал было картину «Бросься вниз», но не мог справиться с этою идеей.

      – Бросься вниз?

      – Да… «Бросься вниз».

      Гостю показалось, что хозяин над ним обидно шутит, и он сухо ответил:

      – Я не понимаю такого сюжета.

      – Позвольте усомниться.

      – Я не имею привычки шутить с незнакомыми.

      – «Бросься вниз» – это из Евангелия.

      – Я не знаю такого текста.

      – Сатана говорит Христу: «Бросься вниз».

      Адъютант сконфузился и сказал:

      – Вы правы, я вспоминаю, – это сцена на кровле храма?

      – Вы называете это «сценою»? Ну, прекрасно, будь по-вашему: станем называть евангельские события «сценами», ко, впрочем, все дело в благородстве задачи. Обыкновенно ведь пишут сатану с рожками, и он приглашает Христа броситься за какие-то царства… По идее Мака выходило совсем не то: его сатана очень внушительный и практический господин, который убеждает вдохновенного правдолюбца только снизойти с высот его духовного настроения и немножко «броситься вниз», прийти от правды бега к правде герцогов и королей, войти с ним в союз… а Христос, вы знаете, этого не сделал. Мак думает, что у них шло дело об этом и что Христос на это не согласился.

      – Да, конечно. Это тоже интересно… Но герцог вообще хочет видеть все ваши работы.

      – Двери моей студии открыты, и ваш повелитель может в них войти, как и всякий другой.

      – Он непременно желает быть у вас завтра.

      – Непременно завтра?

      – Да.

      – В таком случае лучше пусть он придет послезавтра.

      – Позвольте!.. Но почему же послезавтра, а не завтра?

      – А почему именно непременно завтра, я не послезавтра?

      – Нет, уж позвольте завтра!

      – Нет, послезавтра!

      Адъютант молча хлопнул несколько раз глазами, что составляло его привычку в минуты усиленных соображений, и проговорил:

      – Что же это