Командировка на химию. Валерий Гудошников

сюда едет! – вскочил с чехла Зародов и снова звучно поскрёб ногтями потный живот. – Точно сюда.

      Командир звена, несмотря на то, что обливался потом не меньше, чем полуголый авиатехник, вскочил и натянул на себя форменный синий и тяжёлый, словно гиря, пиджак, чтобы видели – начальство прилетело, и встал в позу незаслуженно оскорблённого человека с печатью благородного гнева на лице. Из машины вышел мужчина лет шестидесяти и представился главным агрономом.

      – Это что же вы, дорогой товарищ, так плохо встречаете героев битвы за урожай? – начал командир звена. – Четыре часа ждём. А знаете, сколько час простоя самолёта стоит?

      – Да знаю, знаю, – устало отмахнулся агроном, здороваясь со всеми за руку. – Знаю. Но я, простите, никаких героев биться за урожай не вызывал. Откуда вы взялись?

      – Как откуда? Прибыли согласно заключённого вами ещё зимой договора. Вот и план-задание на ваше хозяйство. Мы своё слово держим.

      – Да, держите. Мне тут года четыре назад один экипаж из Белоруссии тоже слово сдержал. Шесть вагонов удобрений высыпал на одно поле, что рядом с аэродромом. А на дальние поля летать долго, они погудят немного, и опять на ближнее поле бросают. Больно домой торопились. Осенью это было. Я уже, когда документы подписал, понял, что они натворили. Вы, говорю, вред мне сделали, а не пользу. А они в ответ: сигнальщики у тебя, батя, на поле были? Нет? Откуда же мы знаем, куда и сколько летать? А ведь знали, паразиты, прекрасно всё знали. Ну, я в дураках и остался из-за сигнальщиков. А где их взять? Не хватает людей в колхозе. Сейчас все в город норовят убежать, на лёгкую жизнь. А из города к нам на уборку временщиков присылают. А что с них взять? Они не хозяева на земле-то. Каждый своё сорвать стремится, да убраться побыстрее, как те лётчики.

      – Ну, наши пилоты не такие, – возразил командир звена.

      – Не знаю, какие они, ваши. Только вот что я скажу вам, ребята: зря вы прилетели, не нужен мне самолёт.

      – Вот так дело! Тогда зачем же договор заключали?

      – А сверху, – агроном ткнул заскорузлым пальцем в небо, – сверху давили. Вот и заключил. Всех заставляли. Попробуй, откажись! С коммунистами не поспоришь. Они лучше знают, что мне надо.

      – Так ведь отказываетесь сейчас. А мы обязаны в райком партии про это сообщать, – напустил на лицо завесу строгости командир звена.

      – Сообщайте, – махнул рукой агроном, – мы вместе с председателем пенсии оформляем, не страшно. Чего землю-то травить зря? Раньше боялись, а теперь…

      – Значит, не видите пользы от авиации? – не сдавался Манилов.

      – Нет, не вижу, по крайней мере, от такой вот химии, – кивнул на самолёт. – А вот вред вижу. Вон, глядите, вдоль дороги лесополоса голая? Ваша работа. Ядом сожгли. Прошлым годом триста гектаров свёклы сожгли. Опять же ваша работа. Может, вы и не виноваты, вас-то ведь тоже заставляют. План, чёрт его возьми! Но нельзя же землю ядами поливать каждый год. Это варварство, природа не выдержит. А потомки проклинать нас будут. Да что вам говорить, сами понимаете. Вот в этой полосе когда-то