Императорский отбор, или Его строптивое счастье II. Наталья Андреевна Самсонова

хотелось вызывать слуг и ждать, пока они уберут.

      Волчица же, закончив обирать с шерсти волки свои непонятные крылышки, пояснила:

      – Это корни болотной травки. Когда в воду опустишь, они красиво светятся.

      – А. Цветущие болота, – Хестер медленно перевела дух, – я не знала, что она так называется.

      – Так корни или цветочки? – нахмурилась Милли.

      – Корни, которые светятся в воде. Из-за этого кажется, что болото разными огнями горит, – Вайолин любовно оглядела пучок неопрятных корешков, – сегодня сами увидите. Красиво будет!

      Конфетка, подергивая все еще грязной шкурой, подошла к Хестер и ткнулась ей мордой в живот. Протяжно вздохнула, будто жалуясь на то, сколько всего ей пришлось испытать ночью, и отстранилась. Взглянула в глаза и выплюнула на пол запаянную стеклянную колбу.

      – Что за…

      – Ничего, – быстро проговорила Хестер и подхватила стекляшку.

      – Там письмо? – шепотом спросила Милли. – И убивающий газ?!

      – Тише ты, – цыкнула на нее Вайолин. – Просто стекло, мало ли где наша Конфи болталась. Верно я понимаю?

      – Абсолютно, – хрипло выдохнула Хестер. – Девочки, останьтесь здесь. Лидия, подготовь гостиную для чаепития с приглашенными дамами. Вай, я надеюсь, ты побалуешь нас красотой во время чаепития, Милли…

      – Сама придумаю, кому и чем помочь, – тут же отозвалась подруга.

      – Со мной пойдешь, – решила Вай.

      – Нет, я лучше Конфетку отмою. Пойдешь ко мне в ванну?

      – Вуф!

      Но Хестер этого уже не слышала: она спешила в спальню. Захлопнув двери и бросив на них с пяток заклятий, леди Аргеланд отстегнула Акус и медленно опустилась на постель.

      Вдох-выдох.

      «Он согласится. Иначе бы не ответил».

      Пожалуйста, пусть он согласится…

      Ядовитый газ в подобных колбах заклинается на кровь. И единственный способ извлечь письмо – стиснуть колбу рукой так, чтобы раздавить стекло. Чтобы были раны. Чтобы яд был нейтрализован именно кровью.

      Жгучая боль заставила Хестер всхлипнуть, но зато газ исчез, оставив пергамент нетронутым.

      «Этой ночью. В парке. Найду тебя сам. Подумай, что ты готова предложить».

      Почерк был незнаком.

      – Что я готова предложить? – Она прикусила губу. – Все, что у меня есть. Что я могу создать. Что я могу достать, украсть или выпросить… Все.

      Выдохнув, преизрядно повеселевшая Хестер уничтожила пергамент и принялась искать аптечку. Неужели в императорской спальне нет пары-тройки завалящих зелий?!

      «Надо будет написать отцу и попросить его прислать мне аптечку», сердилась Хестер.

      Она была вынуждена вызвать штатного целителя, и теперь тот задавал вопросы. Очень неприятные, учитывая, что на другой руке у леди Аргеланд медленно и неторопливо заживал след от Воззвания…

      – И все же я настаиваю на том, что в мои обязанности входит…

      – Вы смеете спорить со мной? – Хестер гневно вздернула губу.

      Но молодой целитель ничуть не смутился:

      – Вынужден сметь, порой