Друд – сын пирата. Марина Вячеславовна Ковалева

обследовали весь лес, принадлежавший отцу Друда, ставили силки на зайцев и стреляли уток. Подлер то дремал, полузакрыв глаза, то смеялся в рыжие усы, не произнося ни слова, потому что его молодой хозяин болтал без умолку, сам задавая вопросы и сам отвечая на них. Под конец Друд высунулся в окно и чуть не вылетел из кареты, так как дверца внезапно открылась.

      По обеим сторонам дороги мелькали крестьянские поля, бедные деревни, тянулись зелёные холмы и одетые молодой листвой сады. Когда солнце находилось в зените, они подъехали к постоялому двору.

      –Ну что, хозяин, перекусим? – фамильярно спросил Подлер, теребя ус.

      –Перекусим, – согласился Друд. – У тебя отросли шикарные усы. Небось и девушка есть?

      –Не без того, – ухмыльнулся Подлер.

      –Ой-ой, не важничай! – поддел его Друд.

      –Не расстраивайтесь, хозяин, скоро и у вас отрастут такие. Что вам заказать?

      – Я желаю, чтобы мы ели вместе. Закажи мяса, сыра и…

      –И кувшинчик вина, – закончил Подлер.

      –Не много ли?

      –Тогда, быть может, кружечку молочка? – почтительно спросил Подлер, но в его словах заключалась явная издёвка.

      –Ладно, валяй, заказывай твой кувшинчик, – буркнул Друд.

      Приезжие расположились возле открытого окна. Кроме них в зале сидела только группа крестьян, возвращавшихся из города. Видя, что Друд только пригубливает вино из своей оловянной кружки, Подлер с развязностью старого друга заявил:

      – Хозяин, не скромничайте, неужели вы сомневаетесь в крепости своей головы?

      –Что-то ты стал много говорить, – ответил мальчик. – Не забывайся. Это я могу позволить себе фамильярность, если захочу, но не ты.

      – Спасибо на добром слове, хозяин, – помрачнел Подлер и стал есть молча.

      Друд не прерывал установившейся тишины. Лесничий был на пять лет его старше, но всё-таки он был только слуга, а потому, по мнению мальчика, он получил отпор по заслугам. Да, конечно, прошлым летом они были большими друзьями, проводили целые дни вместе в лесу и на болоте, часами лежали где-нибудь в засаде, выслеживая дичь, курили возле костра табак отца Шанталя из трубок, вырезанных лесничим, держались друг с другом на короткой ноге, но всё это ничего не значило. На людях они оставались господином и слугой и потому поведение Подлера, как бы подчёркивавшего их равенство, возмутило Друда.

      Послышалось пыхтение, стук палки и тяжёлые шаги. Обернувшись, мальчик увидел пожилого морского офицера с белой, фарфоровой голландской трубкой в зубах, спускавшегося по лестнице со второго этажа. К его удивлению, офицер остановился, прищурился, а затем направился к ним.

      – Фиборс Подлер, мой мальчик! – воскликнул он, протягивая руки, в одной из которых была клюка. – Какими судьбами! Обними своего старого дядю!

      Подлер тут же вскочил и повис у него на шее. Друд не спускал с них удивлённых глаз. Он и понятия не имел, что у слуги дядя может быть морским офицером! Впрочем, времена славы «морского» дядюшки, как видно, давно прошли, потому что его синий с серебром кафтан был изрядно потрёпан.

      –А