Друд – сын пирата. Марина Вячеславовна Ковалева

часа как здесь.

      – Попросите его принести мне одежду.

      Сторож ушёл, но, видно, судьба ещё не окончила свои шутки, потому что когда он вернулся, то одежду принёс не Мерей, а Роберт Уиксли.

      –Извините, сударь, но друга вашего я не нашёл, а господин Уиксли не из болтливых.

      Друд готов был провалиться сквозь землю. Когда он переоделся, а сторож припрятал у себя женские тряпки, мальчики вышли на улицу.

      – Уиксли, вы должны поклясться, что никто не узнает об этом, – сказал Друд, хватая Роберта за рукав.

      – Отпустите меня, – потребовал Уиксли, и он подчинился. – Я не могу дать такого слова. Если обнаружится пропажа вашей одежды, то обвинят служанок или прачку. Я не хочу, чтобы из-за вашего легкомыслия пострадали другие люди.

      – Я вам клянусь, что я сам во всём признаюсь, если что-то выйдет наружу.

      Уиксли задумался. Друд с надеждой не сводил глаз с его лица.

      –Хорошо, я принимаю ваши условия, – согласился Роберт. – Однако вы должны поклясться, что больше не станете покидать школу без разрешения и шататься где попало.

      Друд вынужден был дать слово. Слово «шататься» в устах положительного Уиксли больно резануло слух Шанталя, поэтому глядя, как Роберт удаляется, мальчик скривил отвратительную рожу и прошептал: «Зануда!»

      Городские часы отбили девять раз. Друд отправился в комнату, где ученики проводили вечерние часы. Мерей, болтавший с кем-то, бросился к нему и зашептал:

      – Я знал, что ты выберешься! С твоим умом и не провести этих лопухов!

      – Почему ты не вернулся в кофейню? – спросил Друд.

      – Я пытался, но меня сцапал учитель латыни. Я же не мог сказать, где ты находишься, иначе тебя выперли бы из школы. Пойдём послушаем Норберта, он рассказывает уморительные вещи о своих сёстрах!

      Глядя на лёгкость, с которой Мерей воспринял то, что он бросил своего лучшего друга одного, среди шайки шулеров, Друд вдруг почувствовал к нему отвращение. Мысленно он начал искать предлог для отказа, и тут ему помог надзиратель.

      –Шанталь, подойдите сюда, – позвал он.

      Когда мальчик подошел, он спросил:

      – Где вы были? Что-то вас не было видно сегодня вечером.

      – Я читал книгу, – соврал Друд.

      – Да неужто? – повеселел надзиратель – И какую?

      – Учебник греческого языка.

      – Ну, если не сочиняете, сударь, то вот вам награда, письмо из дома.

      Письмо было от матушки. В нём она писала о сыне соседа, который пристрастился к картам и за это был изгнан отцом из дома. Вскоре он проиграл и оставшуюся наличность, после чего оказался в долговой тюрьме. Отец согласился выкупить его лишь с тем условием, чтобы сын завербовался в матросы на корабль, уходящий в колонии – к Андегавским островам. Красноречиво описывая, как проигравшийся молодой негодяй крал дома вещи, матушка умоляла Друда никогда не связываться с картами.

      Письмо стало последней каплей. Друд убежал на чердак, где сушилось бельё, и долго просидел там, переживая унижения и позор, выпавшие на его долю в этот день. Из случившегося